"Нина Катерли. Все что угодно (Авт.сб. "Окно")" - читать интересную книгу автора

завитушках, перилами. И звонок прозвучал так же - колокольчиком. И так же
быстро распахнулась дверь.
Наташа смотрела на него холодно и удивленно из-под тонких, нарисованных
бровей. Синий тренировочный костюм был ей мал и вытянулся на коленях
пузырями. Розовая косынка плохо прикрывала железные трубки бигуди.
- Вам кого, товарищ? - спрашивала она уже, наверное, в третий раз, а он
стоял перед ней и молчал. Потом очнулся.
- Мне... Аглая Николаевна... дома? - спросил и даже зажмурился, сейчас
она скажет с недоумением "кто?" и захлопнет дверь. Но она пропустила его в
темный коридор, постучала, крикнула: "Это к вам! Наверное, из собеса", - и
исчезла. Сергей вошел в комнату.
Все выглядело так же, как ночью. Те же кресла и столики, и вазы с
цветами, и белые шторы на окнах. И хозяйка в глубоком кресле у окна.
- Вам что, голубчик? - Маленькие глубокие глаза смотрели издалека,
сухие скрюченные пальцы теребили полу ветхой, заношенной кофты. И тут же
он увидел, что цветы в вазах мертвые, пыльные и сухие. Это были
искусственные цветы, те, что продают старухи возле кладбищенских ворот.
Из-под лопнувшей обивки стульев кое-где клоками вылезала серая вата,
остатки позолоты тускло поблескивали на спинках кресел, на ножках
столиков.
- Как же?.. Что же?.. - повторял он, пятясь к двери.
- Ничего, ничего! - выдохнула старуха. - Все верно...
Она встала и выпрямилась, поправила волосы, и голос ее зазвучал
властно:
- А теперь ступайте.
- Простите, - сказал он совсем тихо.
Со стариком Сергей столкнулся на лестнице. Задыхаясь, останавливаясь
чуть не на каждой ступеньке, "его превосходительство" поднимался, волоча
сетку с какими-то кульками. Не было ни фрака, ни звезды, и невозможным
казалось даже представить их под поношенным, без цвета, пальто.
- Он был там? - тихо спросил Сергей.
- Он дал слово, - ответил старик, продолжая подниматься.
...Узкая колея сворачивала по снегу к воротам, и Сергей заглянул во
двор. Двор был как двор, самый обыкновенный - бачки для мусора, кривобокая
скамейка в углу. А рядом - деревянные ворота-двери чьего-то гаража. Раньше
здесь был, наверное, каретный сарай.
И тут в гараже вдруг заржала лошадь. Тоненько и весело, будто смеялась.
И вторая ответила ей басом.
Западал снег. Медленно спускался он с неба и покрывал двор, и колею, и
скамейку, и его опущенные плечи, и волосы (он так и не надел шапку), и эту
странную улицу, где в такую погоду может привидеться все что угодно.