"Нина Катерли. Дорога (Авт.сб. "Окно")" - читать интересную книгу автора

Иван прошелся по пустым и пыльным комнатам. Надо, надо было взяться за
дом, сделать ремонт, а рояль продать, все равно Борис не берет его в
город, там пианино есть. Можно бы еще... Все можно, например, вот так
порассуждать о ремонте, когда, не говоря уже о деньгах, просто времени
нет, да и сил тоже.
Ворох бумаг лежал в плетеном кресле, надо бы выкинуть, и так достаточно
материала для пожара. Архив... Тонкая школьная тетрадка лежала сверху.
Иван открыл ее и полистал. Какие-то цифры, расчеты, ага - приходы-расходы,
проверял отец, куда деваются деньги, на что идут. Ну, дает старик.
Иван положил тетрадь на место, постоял, посмотрел на забившееся в угол
жалкое чучело лисы: "Что, зверюга Патрикеевна? Ощипали?" - и пошел вниз.


Василий Иванович, как слег тогда зимой, так больше и не вставал. Лежал,
слабел, и настроение менялось ежеминутно: то просыпался утром, полный
бодрости, и обещал, что завтра встанет и пойдет гулять - надо обязательно
сгрести в саду прошлогодние листья; то впадал в мрачность, не ел, не пил,
о чем-то думал, вздыхал и сам с собой разговаривал - вспоминал, кто из
друзей когда и отчего умер. А еще он полюбил перед сном проводить с Иваном
длинные беседы о смысле жизни, тихо и яростно ругал сына, что живет как
попало, дороги своей до тридцати лет не выбрал, ни к чему не стремится,
даже бабы толковой завести не смог, а Катерину гоняет. И таинственно и
страшно грозил, что недолго Ивану так, байбаком, прохлаждаться, ничего,
он, директор, лично позаботился, чтоб младший его наследник вышел наконец
на оперативный простор, и если сам не желает о себе подумать, так
обстоятельства принудят. Не можешь - поможем, не знаешь - научим, не
хочешь - заставим!
Пока что обстоятельства заставили Ивана в один из выходных поехать в
город, нужно было сделать рентген и показаться врачу - весна.
Накануне он созвонился с братом, и они договорились, что Борис приедет
к отцу на целый день, на этот раз - всей семьей. Наконец-то старик
повидается с внуком, мало у него развлечений, вечером - визиты Галкина и
телевизор, а так - только Альфа да чтение газет. И то газеты теперь ему
чаще читал Иван, читал осторожно, без всяких комментариев - отец был очень
бдителен насчет оценки событий, чуть что раздражался, спорил, кричал, что
Иван ничего не смыслит в политике и экономике, потому что, вместо того
чтобы делать дело, отсиживается при богатом папаше.
Итак, Иван отправился в город электричкой десять тридцать две, а
одиннадцатичасовым поездом должен был прибыть Борис с семейством. С
Василием Ивановичем остался пока Галкин, но предупредил - до двенадцати.
В городе весна чувствовалась чуть ли не больше, чем в деревне, только
по-другому. Небо здесь казалось светлее и ниже, тротуары и мостовые уже
высохли, но главный признак весны был, пожалуй, в людях, в их расстегнутых
пальто, непокрытых головах, в лицах, распахнутых, ждущих, готовых к
событиям и переменам.
Иван медленно брел по Невскому, всматриваясь в эти лица. Сколько
красивых девушек, оказывается, за зиму развелось! И все такие модные,
нарядные, уже и не поймешь, где наша, а где иностранка. Пальто и он
расстегнул и шарф засунул в карман, а шапку снять все же не решился - по
вечерам знобило и лихорадило, хотя вполне возможно, что и от нервов, с ним