"Нина Катерли, Е.Эфрос. Сказание о Громушкиных (Повесть в двух историях) " - читать интересную книгу автора

именно с великого поэта. Уж за его-то изданные при жизни книги, поди,
заплатят по полной.
Юле нравилась любознательность брата, хотя и мелькали у нее разные
догадки, ни о чем не спрашивала, без слова находила для него нужную
литературу, объяснила, что книги Пушкина уж точно продавались в лавке
Смирдина на Невском, дала прочесть биографию поэта, самую простенькую, для
школьников. Витя все мотал на ус, а что и записывал.
Параллельно восстановил знакомство с маминой старой приятельницей,
костюмершей, носил ей тортики к чаю, старуха млела. А просить у нее он пока
ничего не просил - не время.
Еще когда возился с Машиной, не вполне ее освоив, произошел один
инцидент. Занесло Витю в двадцатые годы нынешнего столетия, куда он вовсе не
рвался. Дело было под вечер, стемнело, и на фоне черного неба он увидал
языки пламени. Полыхало - будь здоров! И как раз в той стороне, где стояло
некогда село и церковь, которую Витя однажды навестил. Он подумал, что, судя
по всему, там пустили "красного петуха", да не крестьяне, а большевики,
которые церковь-то уж точно не пощадили. Так что нет ее больше. И старикана
того... И от этой мысли Вите почему-то стало легче на сердце.
Ему не нравилась бумажка, приклеенная к стене Машины, где было сказано
о "нежелательных контактах с аборигенами". Без контактов его план летел к
чертям. Но потом перечитал бумажку и решил, что "запрещены" и
"нежелательны" - две большие разницы. Можно и пренебречь, ради полезного
дела, это папаня вечно страхуется.
Следующей проблемой было добраться от дачного поселка до Петербурга,
железной-то дороги при Пушкине еще не было, и такси не вызовешь. Даже
извозчика.
Однако и тут отыскался выход - в полутора километрах в те времена
проходил, оказывается, тракт (теперь - шоссе), а по нему ездили на почтовых
от станции до станции, где меняли лошадей. Витя прочитал рассказ
"Станционный смотритель", потом узнал, что до ближайшей станции тридцать
минут пешком, и был почти готов к осуществлению своего плана. На станции,
сообщила сестра, уже догадавшаяся о его замысле, можно нанять лошадей, нужны
только деньги - раз едешь не по государственной надобности, надо самому
оплачивать прогоны. Это раз. А второе - необходим документ, подорожная, где
указано, кто куда едет и зачем. Все это решалось. Несколько ассигнаций того
времени Виктор одолжил у знакомого нумизмата, который был, ко всему, и
библиофилом, так что Витька знал давно и доверял. А подорожную сделали Юлька
с Михаилом, которым пришлось-таки сказать все, как задумано. В архиве сняли
ксерокопию с какого-то документа, с этим помог Мишкин отец-профессор, у него
в архиве имелись знакомые. А зачем детям эта бумага - ему было без
надобности. Но ксерокопии было мало, нужен был документ солидный. Это сейчас
любые бумаги - дипломы, свидетельства - хоть о браке, хоть о разводе, хоть
пенсионное удостоверение, а хоть пропуск куда угодно - заплати и изготовят в
лучшем виде. Тогда, конечно, было сложнее. Но не для Вити с его
знакомствами. Нашел умельцев. Можно было, конечно, напечатать и деньги, вряд
ли какой станционный смотритель отличил бы от настоящих. Но все же Витек
побоялся - это уже преступление, не хватало еще в прошлом-то веке в ихнюю
тюрягу загреметь!
А способ попадать с дачи в столицу он потом не раз использовал.
Еще, сказала сестра, ты должен хотя бы представлять, как выглядел