"Валентин Петрович Катаев. Синий платочек " - читать интересную книгу автора

мешает как следует видеть.
Д а ш а. Не подымайтесь, не подымайтесь! Я сама. (Становится так, что
Андрей ее лучше видит.) Ну?
А н д р е й. Верно, на мамашу не похожи. Скорей всего сестра. Да и то
младшая. Сестренка.
Д а ш а. Так и зовите.
А н д р е й. Ладно. Сестренка! (Смеется. Вдруг, что-то вспомнив,
делается озабоченным.) Сестренка, а документы мои не пропали? Записная
книжка, комсомольский билет... (Застенчиво.) Фотокарточка одна была. В
порядке?
Д а ш а. Все в полной сохранности. В канцелярии госпиталя. По
специальному акту.
А н д р е й. Ладно. Сестренка... а нельзя ли мне сюда фотокарточку? Это
очень для меня дорогая вещь.
Д а ш а. Можно. (Вынимает из книги и подает ему фотокарточку.) Она?
А н д р е й. Она. (Рассматривает.) Ловко. Под самую пулю попала.
Д а ш а. Это кто? Наверное, ваш... близкий человек?
А н д р е й. Да, самый близкий. Нравится?
Д а ш а. Не знаю. Слишком кудрявая.
А н д р е й. Э! Давайте карточку! (Делает резкое движение - боль.) Ох!
Д а ш а. Лежите, лежите! Я пошутила. Хорошенькая девушка.
А н д р е й. Хорошенькая? (С укором смотрит на Дашу.) Сестренка,
сестренка! Много вы понимаете! Не хорошенькая, а лучше не бывает.
Д а ш а. Как зовут?
А н д р е й. Ее?
Д а ш а. Ну да.
А н д р е й. Не знаю.
Д а ш а. Вот те на! Как же так? Близкий человек...
А н д р е й. Так получилось. Пришли на фронт подарки. В моей посылке
вместо письма вот эта карточка. А на карточке ни адреса, ни имени, ни
фамилии. Только два слова: "Самому храброму".
Д а ш а. Да, я знаю. Ужасно глупо.
А н д р е й. Что глупо?
Д а ш а. Что она так написала.
А н д р е й. Это почему же?
Д а ш а. А если он не самый храбрый?
А н д р е й. Коли не храбрый, то, значит, и не стоит такой девушки.
Такую девушку заслужить надо. Ведь вы посмотрите.
Д а ш а. Да уж видала. Выходит дело, влюбились?
А н д р е й. Влюбился? Нет, сестренка, не то слово. Со мной так еще
никогда не было. Первый раз в жизни. Верьте слову. Как глянул - так будто
родное лицо увидел. Такое родное, что уж роднее не бывает на свете. Еще
роднее сестренки. Будто я ее всю жизнь, с самых малых лет, знал и любил.
Будто с ней в школе на одной парте сидел. И только потом будто забыл. А тут
взглянул на карточку и снова вспомнил. И уж на всю жизнь. Вы чего там
делаете? Смеетесь? Вы не смейтесь.
Д а ш а. Я не смеюсь. (Вытирает слезы.)
А н д р е й. Это - как в романе Пушкина "Евгений Онегин". Татьяна еще
не была знакома с Евгением, даже карточки его не видела, а он уж ей снился и
был для нее самый любимый... На всю жизнь. Так и она для меня самый дорогой,