"Валентин Петрович Катаев. Катакомбы ("Волны Черного моря" #4) " - читать интересную книгу автора

приговоренный, влез вместе с отцом в автобус. Несколько сонных пассажиров с
портфелями и маленькими чемоданчиками равнодушно посмотрели на Петю, который
неуверенно поворачивался во все стороны, задевая рюкзаком о скамьи. Мальчик
почувствовал в этом равнодушии нечто в высшей степени зловещее.
Для того чтобы не показать своего беспокойства, Петя прошел вперед и
сел недалеко от шофера, с преувеличенным вниманием прильнув к переднему
стеклу. Автобус тронулся, и навстречу мальчику поплыли, как во сне,
прекрасные улицы, розовые от утреннего солнца. На широком новом мосту еще не
погасили фонари, и они висели в холодноватом воздухе двумя параллельными
линиями, горбатыми, как коромысла. Никогда еще Петя не видел Москву такой
грустной и такой прекрасной, как в этот тихий, свежий и пустынный час
раннего июньского утра. Она плыла мимо него такая знакомая, такая близкая и
родная... Автобус миновал храм Василия Блаженного, который всегда вызывал в
Петином воображении представление о громадном узорчатом блюде из сказок
"Тысяча и одна ночь", с грудой волшебных плодов - дынь, винограда, груш,
ананасов, кедровых шишек, наваленных до самого неба.
Проплыли Спасская башня с золотым ободком громадных часов, бело-розовая
зубчатая Кремлевская стена и голубые ели перед ней, белые парапеты каменных
трибун, Мавзолей Ленина.
За бронзовой дверью мерцала таинственная, бархатная тьма... Петя уже
несколько раз побывал в Мавзолее. Прежде чем увидеть самого Ленина, мальчик
сперва увидел прозрачное, но необычайно ясное, воздушное отражение Ленина в
стекле высокой треугольной крышки. Ленин как бы лежал высоко в воздухе, ни к
чему не прикасаясь, слегка повернувшись спящим лицом ко входу. Потом
отражение Ленина вдруг внезапно исчезло, рассеялось, и Петя увидел уже
настоящий гроб и настоящего Ленина в табачного цвета френче с орденом
Красного Знамени в алой розетке. Одна рука Ленина была вытянута и плотно
сжата, как будто крепко держала в кулаке карандаш, а другая легко и
свободно, совсем как живая, касалась пальцами груди. И такая простота и
вместе с тем такое величие были в этом родном уснувшем лице, что Петя замер
на руках у отца и, не отрываясь, смотрел на Ленина до тех пор, пока его было
видно...
Отражаясь в красных и черных гранитных и лабрадоровых плитах Мавзолея,
автобус проехал через Красную площадь, и Красная площадь, и Мавзолей, и
памятник Минину и Пожарскому, и голубые ели перед зубчатой розовой стеной
Кремля, и алый флаг над знакомым куполом Совнаркома, потом улица Горького,
Ленинградское шоссе - все, все проплыло мимо мальчика и рассеялось, как
утренний сон.
Автобус въехал в ворота аэропорта, и очень скоро Петя и папа стояли уже
на траве возле пассажирского самолета.
Мальчик чувствовал себя ничтожно маленьким рядом с этим громоздким и
вместе с тем изящным воздушным кораблем, простершим над головой свое длинное
широкое крыло. Петя стоял под этим суживающимся к концу рубчатым крылом, как
под крышей. Моторы работали. Пыльный вихрь бежал от винтов по траве,
раскачивая и прижимая к земле цветы. Оглушенный шумом, Петя стоял рядом с
отцом и крепко держался рукой за карман его макинтоша.
И вот они наконец летят.


3. ПОЛЕТ