"Лев Кассиль. Вратарь республики (детск.)" - читать интересную книгу автора

ложки и другие. Ели молча, строго и вдумчиво. Когда в чугуне показывалось дно
и супное мясо, отец разрезал ножом говядину на части и, стукнув ложкой по краю
горшка, возглашал: "По мясам!" И так же по очереди каждый брал ложкой свою
порцию.
Тошка приходил тоже всегда со своей ложкой, но ш" юности лет был последним
в очереди.
Раз отец Тошки с добродушной насмешкой посмотрел на Женю, вынул из кармана
чистую ложку и, протягивая, сказал:
- Подсаживайся к нам, молодой человек. Похлебай с нами. Попробуй нашего
питания - не густо, да здорово.
Говорил он так же окая, как и Тошка. Он был родом с верховьев Волги.
Грузчики засмеялись, очистили место для Жени. Ж"ня всегда немножко робел перед
этим человеком с могучими, чересчур длинными руками и черными глазами, за
насмешливым добродушием которых таилось какое-то умное знание, которое
грузчик, видимо, не выдавал каждому встречному.
Конфузясь, Женя полез ложкой в общий чугунок. Он ел обжигаясь, не доносил
до рта и половины ложки, думая о том, как ужаснулись бы папа и Эмилия
Андреевна, если бы застали его за этой трапезой. Но похлебка показалась ему
очень вкусной.
Потом отец-тамада брал за хвост воблу и бил ее с размаху о булыжник, чтобы
она сделалась помягче, сдирал с нее золотистую кожу, разрывал пополам, как
стручок, выдавливал сухую икру. После ели арбуз, купленный тут же на берегу.
Отец Тошки замечательно умел выбирать арбузы. Он подкидывал и шлепал их снизу,
как ребенка; брал за поросячий хвостик и смотрел, не зеленый ли он; потом
поднимал обеими руками арбуз на уровень лица, прикладывался ухом, давил и
слушал; откладывая арбуз в сторону, брал новый, перебирал так штук пять-шесть
и уверенно говорил: "Этот..."
Он клал арбуз на колени, вытирал о хлеб ножик, всаживал его в корку и
делал движение на себя. Сразу по всему арбузу шел треск - трещина опережала
разрез. Подцепив на кончик ножа, отец вынимал красный, сахаристый, сочащийся
клин с черневшими в нем семечками. Потом он разрезал арбуз на доли и стряхивал
косточки. Каждый брал долю и губами, носом, щеками по уши уходил в хрусткую,
водянистую сладость. Арбуз всегда ели с хлебом.
Женя никак не мог привыкнуть к этому.
Тамада уговаривал его:
- Арбуз хорошо с хлебом идет, - говаривал он. - Без хлеба какая это пища,
одна сласть.
- Арбуз - это наши коренные харчи. И для промытия внутренностей хорошо
тоже...


ГЛАВА 4
Полоса отчуждения

К пристаням и амбарам со стороны нефтяных баков подходила железнодорожная
ветка. За глухим забором в выемке находилась таинственная зона всяческих
запретов. Туда нельзя было ходить. На забор нельзя было лазить, и место там,
за забором, так и называлось строго и потусторонне: полоса отчуждения. Между
тем там происходило, должно быть, нечто очень интересное. Из-за забора вверх
вырывался вдруг черный масляный дым или пыхали клубы пара. Иногда казалось,