"Лев Кассиль. Ход белой королевы (детск.)" - читать интересную книгу автораослабевшего мальчика. Она пыталась поставить Сергунка на ноги, но мальчуган
так ослаб и застыл, что снова валился на снег. У него хватило только сил, еле шевеля губами, произнести: - Тетя Наташа, ты иди, а я лучше тут полежу, отдохну чуток. Наташа грела ему своим дыханием руки, терла варежками щеки,теребила, отряхивала. - Сергунок, милый... ты, маленький, никак не сможешь идти? Он вяло отводил ее руки, твердил виновато: - Я ног не чую. Ты иди, тетя Наташа, я уже теперь не боюсь, раз ты меня сыскала. Ох, я рад до чего, что нашелся! Ты только не серчай, что я заблудился. Нечаянно... Я больше никогда сроду не стану... Их обоих заносило снегом. Нельзя было оставаться тут на самом ветру. Надо было найти хоть какое-нибудь укрытие. Наташа, отвернувшись от ветра, как бы упираясь в него спиной, связала лыжи Сергунка своим шарфом, соорудила что-то вроде салазок, уложила на них мальчугана и попыталась волочить самодельные санки за собой. А метель задувала все неистовее, сплошной поток плотного, как будто уже в воздухе слежавшегося снега хлестал навстречу. Буран закручивал эти хлещущие струи вокруг. И Наташе, ослабевшей, терявшей последние силы, казалось порой, что она попала в какие-то огромные, бешено вертящиеся двери и безнадежно крутится, крутится в них и никак не может угодить в выход. Она то и дело падала на колени, проваливаясь уже выше пояса, с трудом поднималась снова. Потом один раз у нее уже не хватило сил подняться... Лыжники с электрическими фонариками в руках и с факелами, которые, словно огненные квачи, размазывали тускло светящиеся пятна в темном ревущем другу весь район, примыкавший к трассе недавних гонок. Они рассыпались по снежной равнине, взвихренной бураном, обходя ее двумя широкими цепями, которые, должны были сойтись, как две скобки. Зарево факелов улетучивалось в облаках несущегося снега. Лучи электрических фонариков беспомощно задыхались в мути. Совсем в стороне от уже занесенной гоночной лыжни луч одного из фонариков вдруг остановился на обломанной, ветке куста, упавшей на снег, по-видимому, недавно, так как метель еще не успела занести ее полностью. Рядом свет фонаря обнаружил ямки на месте свежих, но уже полузанесенных следов. Некоторое время круглое световое пятно от луча фонарика металось вокруг. В конусе луча, лихорадочно ощупывавшего сугроб, кишели яркие высвеченные снежинки. Потом луч уставился на ветку куста, на которой колотился на ветру зацепившийся за колючку помпон - кисточка от детского башлычка. Свет фонарика рванулся дальше по еле заметным следам, почти уже сровнявшимся с сыпучей поверхностью сугроба. Секунду-другую он петлял по сторонам и вот вздрогнул, остановился, набредя на полузанесенные детские лыжи. Еще быстрее стал шарить вокруг в этом темном, словно дымящемся пространстве луч фонарика, пока в конусе света не появились очертания двух прильнувших друг к другу и совершенно белых, будто загипсованных фигур. Полузамерзшая Наташа, прикрыв собой от ветра Сер-гунка, прикорнула на руках с ним за сугробом. Девушку и мальчика уже почти занесло снегом. Оба были недвижны, в забытьи. Только свиристел ветер в сучьях кустарника да шумела яростная поземка. Наташу вывело из беспамятства ощущение чего-то обжигающего во рту. Она судорожно закашлялась, отталкивая руку которая вливала ей почти насильно в рот |
|
|