"Лев Кассиль. Ход белой королевы (детск.)" - читать интересную книгу автора

происходит за окнами бюро. Он только спустил шторы, когда стало посвистывать в
щелях окон и задувать в комнату холодными струйками ветра. Работа шла хорошо.
Чудинов уже предвкушал, как назавтра он сперва распечет слегка своих
чертежников (очень уж усердствовать не стоило, он все-таки помнил, что такое
для истого болельщика день больших состязаний), а потом покажет, как он
разработал новое задание.
Но тут что-то заставило его прислушаться. Сквозь все нараставший гром и
посвист метели, шаставшей снегом снаружи по стенам здания, просквозил какой-то
тревожный, ноющий звук. "Ого, метель-то разыгралась серьезная",- подумал
Чудинов, вслушиваясь в нестройный, стонущий на разные тона звук, который
рвался снаружи. Воющий рев метели как бы подчинялся этому странному звуку,
становился то громче, то слабее, почти замирал и вдруг опять усиливался,
словно повинуясь какому-то неровному и тяжелому биению. И вдруг Чудинов понял,
что это гудят на заводах и ветер то доносит гудки, то заглушает их гулом
бурана. Потом ему показалось, что откуда-то пробился далекий частый набат.
Чудинов подошел к окну, но разглядеть ничего не мог. Метущаяся мутная мгла, в
которой расплылись светлые блики вокруг фонарей, кишела за окнами. Чудинов
включил репродуктор.
"...сбор лыжных поисковых партий у гостиницы "Новый Урал",- раздалось в
комнате.- Они прочешут весь район рудника и аэропорта, где, по-видимому,
находится заблудившийся ребенок".
Диктор кончил читать сообщение, и наступила пауза. Чудинов ждал: может
быть, повторят. И действительно, после щелчка в репродукторе послышалось:
"Внимание, говорит Зимогорский радиоузел. Повторяем наше сообщение: в
районе рудника и аэропорта пургой застигнут ребенок из интерната. На спасение
заблудившегося мальчика вышли лыжники из города. В аэропорте организована
лыжная поисковая партия. Приглашаются добровольцы-лыжники. Сбор лыжных
поисковых партий у гостиницы "Новый Урал".
Чудинов выпрямился. На секунду ему показалось, что колющая легкая боль
резнула у него сквозь колено, но тотчас же прошла. Да и не до этого было
сейчас. Он устремился к дверям.
У гостиницы ветер рвал пламя факелов, которые держали лыжники.
- Есть лыжи свободные? - спросил выбежавший из подъезда Чудинов, который
уже успел побывать у себя в номере, чтобы переодеться в свою неизменную лыжную
клетчатую куртку.
Маша Богданова, услышав его голос, одним толчком подъехала поближе,
вгляделась, не веря своим глазам, но все же в летучем мельтешащем свете
факелов узнала начальника.
- Степан Михайлович, вы? Вам же трудно... Вы же...
Чудинов резко оборвал ее:
- Завтра поговорим, трудно или легко. Где лыжи взять?
- А вам, товарищ, когда-нибудь приходилось иметь дело с этой снастью? -
осторожненько спросил дядя Федя, уже наслышанный о том, как относится к спорту
новый начальник конструкторского бюро.
Чудинов отвечал быстро, нетерпеливо:
- Приходилось, изредка.
- Ну и как,- поинтересовался дядя Федя,- получалось? У нас тут местность
очень пересеченная.
- Карту! - коротко потребовал Чудинов.
Дядя Федя, иронически пожав плечами, поднес к факелу планшетку с картой: