"Лев Кассиль. Ход белой королевы (детск.)" - читать интересную книгу автора

что без тети Наташи гонки вообще не могут состояться. Их непременно отменят.
Сергунок был как раз в том возрасте, когда авторитет учительницы - первой в
жизни - непререкаем. Он испытывал священный восторг перед ее познаниями. Та,
что задает уроки, знает все правила грамматики и арифметики, все буквы и
цифры, может сложить мигом любое число и так же быстро вычесть одно из
другого, та, что помнит наизусть столько стихов и песенок и к тому же лучше
всех в городе ходит на лыжах, несомненно является самой важной фигурой в
жизни! Сергунок считал Наташу самой красивой на свете, самой умной среди всех:
выше ее, храбрее и главнее не было вокруг никого. Дальше уже шел разве только
сам товарищ Ворошилов!
И вдруг такое...Сергунок уже достаточно горько пережил известие, что
нашлись в Москве такие, что обошли тетю Наташу, и теперь, когда можно было,
забыв про московские неприятности, снова восстановить доброе имя тети Наташи,
показать всем, что она такое на лыжах, сама тетя Наташа вдруг не захотела...
В день гонок, нарушая зарок молчания, который дали друг другу ребята в
интернате, Сергунок неуверенно подошел к своей учительнице:
- Тетя Наташа, а ты бы, однако, один разок только, последний, сегодня... А
то у нашего "Маяка" знамя без тебя отнимут. Жалко же!
- А ты задачки к завтрашнему дню все решил? - спросила вдруг неумолимая
Наташа.
Это был, конечно, запрещенный прием. Так кого угодно можно смутить.
Сергунок надулся и мрачно покачал круглой стриженой головой. А тетя Наташа
безжалостно продолжала:
- Нет? Ну, вот ты их и решай. А я буду решать сама то, что мне полагается,
и уж ты мне ответа не подсказывай. Понятно-о?
Сергунок отошел нахмуренный и смущенный, но через мгновение снова
вернулся:
- А поглядеть без тебя нам можно, как пойдут? Хоть немножко?
И Сергунок неуверенно заглянул в лицо учительнице: не примет ли она это за
измену ей?
Но Наташа равнодушно повела плечом:
- Гляди себе на здоровье.

День был воскресный, но еще неделю назад в конструкторском бюро решили
работать до конца месяца без выходных: подпирали сроки строительства. Однако,
когда Чудинов пришел сегодня в бюро, там не оказалось ни души. Под центральной
люстрой висела на специально пристроенной рейке все объясняющая афиша:
"Все на лыжи! Сегодня гонки Зимогорск-Рудник- Аэропорт".
Чудинов поскреб затылок, даже плюнул в сердцах. На минуту ему стало
смешно. Кто, как не он, всю свою жизнь пылко, неутомимо и деятельно
пропагандировал этот самый призыв: "Все на лыжи!" Ну вот, добился своего. Все
на лыжах, а он тут один с незаконченными чертежами, которые нужно гнать к
сроку.
За большим окном со сверкающим муаром морозной наледи на стекле гремели
марши. Проплывали на уровне второго этажа за подоконником звезды на древках
спортивных знамен. Команды шли на старт. Чудинов огляделся, убедился, что
никого нет в бюро, подошел к окну и, стоя за портьерой, осторожно, но
критически посмотрел сверху на лыжников.
"Э! Техника! - отметил он по неисправимой тренерской привычке.- Кто же так
ногу выносит? Идут, как по песку. Руками, руками энергичнее, ну! - Он