"Карла Кэссиди. Навек с любимым" - читать интересную книгу автора

наверное, смотрит телевизор, подумала Фрэнсин. Тот, кому пришло в голову
показывать по утрам мультики, был гением.
Залаяла собака, и низкий мужской голос что-то протестующе сказал.
Фрэнсин мгновенно села, вспомнив, что она не в своей крошечной нью-йоркской
квартирке-студии, а в Купервиле... с Поппи.
Посмотрев на пустую детскую кроватку, она запаниковала. Где Грэтхен?
Где Красотка? И где Поппи?
Фрэнсин соскочила с кровати, натянула халат и поспешно вышла из
спальни, направившись в кухню. Увиденное заставило ее резко остановиться.
Поппи стоял у плиты спиной к ней и пек блинчики. Красотка, привязанная
к чему-то за задней дверью, заглядывала внутрь, прижимая нос к стеклу.
Грэтхен сидела за столом и сосредоточенно складывала бумажные салфетки,
чтобы положить по одной возле каждой из трех тарелок, стоявших на столе.
- Готово, Поппи, - объявила она, закончив работу. - А теперь что мне
делать?
- Вытащи из холодильника масло и молоко, а потом пойди и разбуди маму.
И вообще, у меня заведено так: хочешь завтракать - вставай вовремя.
Фрэнсин решила не обращать внимания на замечание старика и его вечно
брюзгливый тон.
- Я уже встала. - Она вошла в кухню.
- Привет, мамочка! Поппи жарит блинчики. - Грэтхен улыбалась ей
солнечной улыбкой, и в тот же миг все обиды и злость улеглись.
- Иди сюда и поцелуй меня. С добрым утром, - сказала она, усаживаясь в
кресло у стола.
Грэтхен тут же вскарабкалась на колени матери и обвила ручонками ее
шею. Фрэнсин крепко прижала к себе дочку, вдыхая ее такой родной запах.
- Поппи сказал, что Красотке надо гулять во дворе, - объяснила Грэтхен,
слезая с колен Фрэнсин. - А еще он сказал, что построит ей конуру.
- Как это мило с его стороны.
Фрэнсин поглядела на деда. Спина у него была такая же жесткая,
негнущаяся, какой она ее и запомнила.
- Может, мне тебе чем-нибудь помочь? - спросила она.
Дед отвернулся от плиты. В руках он держал тарелку со стопкой
блинчиков.
- Все уже готово. Кофе на плите.
Поппи всегда варил кофе на огне, отвергая современные электрические
кофеварки. И признаться, не было ничего в мире лучше этого сваренного
традиционным способом кофе. Фрэнсин налила себе чашку крепкого горячего
напитка и снова села за стол вместе с дедом и дочерью.
Разложив блины по тарелкам, они несколько минут ели молча. Фрэнсин
вспомнила, как угнетающе действовало на нее это молчание за столом, когда
она была девочкой. И ради Грэтхен Фрэнсин попыталась нарушить извечную
схему.
- Как идут дела в ресторане? - спросила она.
- Трудно найти хорошего помощника. - Поппи отхлебнул кофе, потом полил
сиропом второй блинчик. - Никто сейчас не хочет идти в официантки.
- Я бы могла помочь, пока мы здесь, - поколебавшись, предложила
Фрэнсин, а про себя подумала: не о такой работе я, конечно, мечтала, но все
же это хоть какая-то, и, возможно, через месяц-другой я поднакоплю денег,
чтобы вернуться в Нью-Йорк.