"Елена Кассирова. Кремлевский фантомас " - читать интересную книгу автораподоконник. Учись, Касантин.
24 РАЗБИТОЕ КОРЫТО Окончился кошмарный июль. Вся надежда была теперь у Кости на август. Хотелось взять хоть пол-отпуска, помириться с Катей и на досуге убрать падаль, высмотреть негодяя. В отпуск уйти с 1-го числа Касаткин не смог. Его по-прежнему добивались. Предстояло несколько тусовок и пресс-конференций. Пришли приглашения на презентацию в издательство "Фантом", на вечер Чака Норриса в кафе "Планета Голливуд", на приемы в посольства - французское и почему-то турецкое - и на ужин с Петросяном и этосамовским спонсором, желавшим познакомиться с блестящим этосамовцем. И Костя решил так: если уехать нельзя, то он останется в Москве, но дома. В редакцию ни ногой. С 8-го числа он две недели поживет в свое удовольствие. Без Кати идти никуда неохота. Но помириться тоже не удалось. Во вторник утром Костя поехал в Митино объясняться, но в Катиной норе с августа, оказалось, поселился другой жилец. Неужели она сняла новую? Любая квартира как минимум вдвое дороже ее этой. В библиотеке Катя не взяла трубку. Костя рванул в "Рибок", купил себе мягкую черную куртку во вкусе наркокурьеров, нарядился в нее и подошел к шести к Горьковке с цветами и пирожными. Неудачно. Катя вышла с сухим человеком в темном плаще и очках. Она безостановочно говорила. Видимо, нарочно, чтобы Костя не подошел к ним. Гипса у Кати на руке уже не было. Зря Костя старался, выбирал розы. Касаткин нырнул в подземный переход, миновал Ленинку, прошел мост, добрел до подъезда... Стоят и едут машины, ходят люди, на Доме на набережной висят безволосые яйцеголовые Фантомасы. Мания преследования. Ведь это всего-навсего мемориальные доски. Символические гладкие темена: Котовский, Демьян Бедный-Придворов, Серафимович, Шверник, Бабушкин в кожаном авиашлеме, гладкозачесанная Фотиева... Что ж, яблоко от яблони. Отцы были буквальные Фантомасы, псевдохозяева, теперь дети с локонами лезут в лысые Ильичи, хоть и скинули папаш. Дети, может, и не их родные. Но это неважно. Совок был - общий. Засели они все в цитадели. Этот гигантский дом связывает и кражи, и кровь. Без него все распадается. В конце концов, не берсе-невский, так другой такой же - "дом". "Дом" связывает всех: старух, любителей цацек, старых лагерников, бывших функционеров, Францевых, диггеров, Веру "Хю-хю-хю", Роджерса и, может быть, |
|
|