"Елена Кассирова. Кремлевский фантомас " - читать интересную книгу автора

- Кончилась, - повторил Костя.
- Я хотела подняться к тебе, но рука болела дико. Поехала в Склиф.
Сделали снимок - трещина. Теперь - видишь.
Катя опустила глаза на свой гипс до локтя и левой рукой отколупнула
корочку ободранного Костей за день хлеба.
Растерянно замолчали.
"Или врет?" - Костя включил чайник, заварил два пакетика моментального
супа, достал "докторскую" и кусок сыра.
Костя и Катя смотрели друг на друга, но словно сквозь.
- Значит, - жуя, сказал Костя, - вы дошли под Манежной и Боровицкой
прямо до Берсеневки.
- Кошмар! Целый город, а никто о нем не знает.
- Да брось. Все знают. Технические дела. Не древний же у нас Рим,
чтобы пробавляться акведуками. Яйцеголовый всё рассчитал, Кать.
И Костя рассказал ей, как написал заметку "Хозяин Кремля".
- Так это был он?
- Он.
- А что он рассчитал?
- Как - что? Что будет хозяином. Он и похозяйничал уже в Оружейке.
- То есть?
- Ограбил.
- Кто сказал?
- Радио.
- И что взял? Корону?
- Пернач.
- А что это?
- Головное украшение коня. Корона, только лошадиная. Шутник.
- Драгоценная?
- С рубином-карбункулом "Шах-ин-шах".
- Ограбить Оружейку никто не может.
- Как видишь, он может. Непонятно только, как он нашел меня.
- Ты играл с огнем, Кот.
- Такая работа.
- Вот и работай на него.
- И поработаю. Зато есть надежда, что я выясню, кто он.
- Мы с тобой уже выяснили, - буркнула Катя.
- Что мы выяснили?
- Что он - хозяин, а мы - рабы.
Говорили таким образом до рассвета. Гипсовая рука не давала ни спать,
ни толком обняться. Оттого нежность усилилась, Костя шептал: "Катенька,
прости", - Катя шептала: "Ну, что ты, Кот". И рука счастью уже не мешала, а
помогала.
Под утро замолчали и попытались заснуть. Забылись ненадолго, Костя - с
назойливой долбежкой в мозгу: "Мы не рабы, рабы не мы".


18
ВСЕНАРОДНАЯ СЛАВА

18-го, в понедельник, Касаткин проснулся знаменитым.