"Епископ Кассиан. Христос и первое христианское Поколение " - читать интересную книгу автора

Христова, проповеди, учению словом, уделено меньше внимания, чем чудесам
Христовым. Чудеса Христовы - особенно в Лк - имеют значение служения любви.
Это касается, по преимуществу, таких чудес, как исцеление слуги
Капернаумского сотника (Лк 7:1-10, ср. Мф 8:5-13) и воскрешение сына вдовы
Наинской (Лк 7:11-16), но распространяется и на другие чудеса: очищение
прокаженного (Лк 5:12-14 и паралл.), исцеление Капернаумского расслабленного
(Лк 5:17-26 и паралл.), воскрешение дочери Иаировой, уврачевание
кровоточивой женщины (Лк 7:41-56 и паралл.) и т. д. Чудеса Христовы, это -
дела любви. Возлагая служение на Двенадцать и облекая их властью целить
недуги (Лк 9:1-2, ср. Мк 8:7, 13, 30, Мф 10:1, 8), Господь привлекает и их к
служению любви. Деятельная любовь проявляется не только в чудесах. Принимая
мытарей и грешников (Лк 5:27-32 и паралл., 7:36-50), Господь принимал их в
любви. Таким образом, ударение на любви в нравственном учении Христовом (ср.
Лк 6:27-36) получало приложение и в жизни - в делах любви. Галилейское
служение Христово может быть понимаемо, как предвосхищение Царства в делах
любви. Этим основным ударением галилейского служения Христова подтверждается
вышеизложенная характеристика благовестия Христова о Царстве Божием в
первый, галилейский, период Его служения. Имея ударение практическое, оно
сосредоточено на условиях стяжания Царства в исполнении закона любви.
Встает вопрос: останавливался ли Господь в Своей ранней галилейской
проповеди на откровении догматических истин веры? Только что было указано,
что в учении "блаженств" и в толковании ветхозаветного закона всецелое
служение Богу и исполнение Его закона фактически совпадают. Это совпадение
было поставлено в связь с двоякою заповедью любви, в которой Господь видел
средоточие закона. Тем самым, как тоже было отмечено, заповедь любви, в
единстве ее двоякого преломления, получает догматическое основание, каковое
и раскрывается в Ин Но в том-то и дело, что раскрытие этого догматического
основания не относится к галилейскому служению Христову. Оно было дано
ученикам накануне Страстей в прощальной Беседе (Ин 15), и даже двоякая
заповедь любви, как условие спасения, встречается в Евангелии не ранее пути
Христова из Галилеи в Иерусалим. В Лк 10:25-28 ее приводит законник и,
приводя, встречает сочувствие со стороны Господа. В Мф 22:35-40 = Мк
12:28-31 Сам Господь отвечает ею на вопрос книжника (законника Мф) о первой
(или большей) заповеди в законе. Первый случай относится к пути Христову из
Галилеи в Иерусалим, второй - к последним дням в Иерусалиме накануне
Страстей. В Галилейской проповеди эта связь обеих заповедей, - иначе говоря,
догматическое основание практического учения, - только подразумевается.
Догматическое учение для галилейских масс было недоступно. Это ясно
показывает Беседа о Хлебе животном в Капернаумской синагоге. Беседа связана
с насыщением пяти тысяч в пустыне и имеет своим содержанием догматическую
тайну Евхаристии. Насыщение пяти тысяч встречается у всех четырех
евангелистов (Мф 14:14-22, Мк 6:34-45, Лк 9:11-17, Ин 6:1-15). Беседу
сохранил только Иоанн (6:25-71), и он же свидетельствует о том соблазне,
который она вызвала даже в среде учеников. Факт Беседы доказывает, что
Господь не вполне обходил догматические темы и в Своей Галилейской
проповеди. Отсутствие их в синоптическом предании может иметь объяснение в
непонимании слушателей. Но нельзя не отметить, что даже в Ин отчет о
галилейском служении Христовом содержит, по преимуществу, повествование о
чудесах Христовых (4:43-54, 6:1-24, ср. 2:1-11), и только одну догматическую
беседу - о Хлебе животном (8:25-71). Конечно, для евангелиста и чудеса, при