"Епископ Кассиан. Христос и первое христианское Поколение " - читать интересную книгу автора

обращенного к ученикам в начале их служения. Каждое Евангелие имеет свои
особенности и открывает, по преимуществу, какую-нибудь одну сторону
благовестия Христова. Это общее наблюдение распространяется и на
историческое Лк Нравственное учение "блаженств" проступает, в своей
общезначимости, в Мф, несмотря на его систематический характер, яснее, чем в
Лк Но место "блаженств" в хронологии Лк позволяет их отнести и в редакции Мф
к первому, галилейскому, периоду общественного служения Христова.
"Блаженства" в Мф (5:3-12) построены по одному плану. Цель, которую они
ставят, - перед учениками и перед народом, из которого могут выйти новые
ученики, - есть Царство. К Царству надо относить не только стт. 3, 10,
11-12. Обетования стт. 4-9 тоже получают свое исполнение не иначе, как в
Царстве. В Царстве - утешение плачущих; в Царстве кроткие наследуют -
преображенную! - землю, насытятся алчущие и жаждущие правды, будут
помилованы милостивые, узрят Бога чистые сердцем, и миротворцы будут
наречены сынами Божьими. Но стяжание сокровища Царства обусловлено,
удовлетворением определенным требованиям. Эти требования и поименованы в
"блаженствах". Они относятся ко всецелому служению Богу, несению страдания
за Христа, жертвенному взысканию правды и осуществлению нравственного добра
в жизни временной. Тем самым, учение о Царстве в галилейской проповеди
Христовой получает ударение практическое. Это же практическое ударение
звучит и в толковании ветхозаветного закона. которое в Нагорной проповеди Мф
следует за "блаженствами" (ср. 5:17-48). Отрывок не имеет параллели у других
евангелистов. Совпадение его положительного учения с учением "блаженств"
ставит его с этим последним в теснейшую связь, не только внешнюю, в
построении Нагорной проповеди, но и внутреннюю. Господь раскрывает в
предписаниях Моисеева закона, подвергая их толкованию то
распространительному (5:21-22, 27-30), то ограничительному (31-32), сокрытый
в них глубокий нравственный смысл. В других случаях, не отменяя закона,
Господь делает его беспредметным, выдвигая требование, опять-таки
нравственное, исключающее самую возможность приложения закона (33-36). И,
наконец, отменяя закон возмездия (38-42) и требуя любви к врагам (43-48),
Господь, оставаясь по-прежнему на почве Ветхого Завета, восходит в Своем
учении не к книгам законоположительным, а к высшим откровениям Ветхого
Завета в книгах пророческих и учительных. Это откровение относится также к
области учения нравственного. Общий смысл большого отрывка Мф 5:17-48 есть
неотменность нравственного учения Ветхого Завета в его высших достижениях.
Это нравственное учение ставит требования, исполнение которых есть
необходимое условие стяжения Царства. Учение представляет собою развитие
"блаженств". Замечательно, что в какой-то точке всецелое служение Богу и
исполнение Его закона совпадают. Идеал нравственного совершенства, к
которому призываются ученики Христовы, стоит перед ними в лице Небесного
Отца. Этот идеал есть идеал любви (ср. Мф 5:48 в контексте и параллель Лк
6:36). Эту же мысль выражает сосредоточение закона в двоякой заповеди любви:
любви к Богу и любви к ближнему (Мф 22:35-40 - Мк 12:28-31, ср. Лк
10:25-28), при чем вторая заповедь подобна первой (Мф 22:39, Мк 12:31).
Внутренняя связь обеих заповедей раскрывается в догматическом учении Ин. В
галилейской проповеди Христовой ударение - практическое. Одно не подлежит
сомнению: христианское делание есть выражение любви.
Учение о Царстве раскрывается в своем нравственном аспекте не только в
словах Христовых. В повествовании Лк о первом периоде общественного служения