"Алекс Касман. Квантовые следствия ньютоновской алхимии " - читать интересную книгу автора

уж плохое местечко.
Так что повторю: новость вроде бы оказалась приятная, но из-за морщинок
я встревожился.
И вообще было немного странно, что мне сделали предложение, хотя я не
посылал никаких заявок. И, должен признаться, я никогда не слышал об
Институте математического анализа и квантовой химии. Этот исследовательский
центр, как выяснилось, не засветился в Интернете. Вероятно, они делают для
правительства настолько секретную работу, что по соображениям безопасности
им даже не разрешено иметь сайт.
А возможно, однобокая улыбка Рика всего-навсего означала, что его
опечалила мысль о моем скором отъезде.
И моя теория о причинах нарушения симметрии просто ошибочна.
Или же в моей жизни наступила полоса невезения.
Над всеми этими вероятностями я и размышлял, пока поезд вез меня в Энн
Арбор. Я встал и принялся снимать с полки старый зеленый рюкзак, хотя поезд
еще не остановился. Поэтому, когда сработали тормоза, объемистый рюкзак
заставил меня потерять равновесие и навалиться на женщину, разговаривающую
по мобильнику. Она прищурилась, как будто я попытался украсть ее сумочку, но
при этом разговор по телефону продолжался, словно ничего не произошло.
Я все еще извинялся, когда мы вошли в здание вокзала, но нас отвлек
некий человечек, который подергал меня за рукав и робко спросил:
- Вы, случайно, не Игорь?
Еще раз подняв руку в попытке привлечь внимание женщины, которая
направилась к туалету, продолжая болтать по телефону, я признал тщетность
своих усилий и повернулся к человечку. Рюкзак при этом соскользнул с плеча и
шмякнулся на пол с таким звуком, словно таил в себе расчлененный труп, а не
дешевую одежду и туалетные принадлежности.
- Да, - отозвался я, протягивая свободную руку, - а вы кто?
- Я доктор Штейн, из института.
Что ж, это меня впечатлило. Сам директор приехал на станцию, чтобы меня
встретить. Многообещающее начало. И мое первое впечатление о нем тоже
оказалось хорошим. Может, коричневая клетчатая рубашка не очень сочеталась с
широкими брюками, но выглядел он приветливо. Более того, сам не знаю почему,
но у меня сразу же возникло ощущение, что он гений.
- Зовите меня Фрэнк, - продолжил он, пожимая мою руку. - Вам помочь с
багажом?
Я заподозрил, что рюкзак весит вдвое больше Фрэнка, поэтому сам отнес
его к сверкающему универсалу "форд" модели 1972 года. Директор сел за руль,
и мы тронулись.
Сперва мы посплетничали о Рике. Очевидно, они познакомились в
аспирантуре и с тех пор почти не поддерживали отношения. Например, он не
знал, что Рик женился на знаменитой специалистке в области теории чисел Лизе
Рохан или что он неудачно покатался на водных лыжах и почти год просидел в
инвалидном кресле.
И еще мы поговорили о моем имени - Игорь Стравинский. Все мои знакомые
рано или поздно об этом спрашивают. Я начал обычную свою речь о том, что
знаменитый композитор был моим дальним родственником, и родители, обожающие
музыку, решили: назвать меня в его честь будет хорошей идеей.
Но тут я заметил дорожный знак с надписью, что мы въезжаем в город
Ипсиланти, штат Мичиган, и начал задавать более уместные вопросы.