"Вячеслав Касьянов. Искушение святой троицы " - читать интересную книгу автора

- Стену-то точно ломать не надо, - задумчиво сказал Дима, - я раньше
еще хотел попробовать, но теперь, после такого приключения, точно не буду.
Получается, балбес прав, надо идти дальше по коридору, авось куда-нибудь
придем. А понять все равно ничего нельзя, я уже вижу. В этом коридоре фиг
разберешься.
Дима, сквозь мучивший его страх, был все же смутно расстроен: ему
хотелось похвастаться своей быстрой реакцией и, в особенности, храбростью,
которая позволила ему убить птицу вопреки Лешиному скептицизму: Леша считал,
что из газового пистолета убить никого нельзя. Правда, когда Дима предложил
ему испытать действие газового патрона на себе, он отказался, предложив
вместо этого убить самого Диму. А теперь хвастаться уже было поздно,
поскольку проклятое окно отвлекло внимание от Диминого подвига. Всем было
очень страшно, и никто не хотел его слушать.
'Чего происходит?' - неясно мелькнуло в голове у Димы, когда он поймал
себя на этих мыслях. - 'Бред какой-то'.
Он стал думать о жене Лене. Лена сейчас наверняка стоит на высоких
ступенях универмага и ждет, когда он за ней подъедет, чтобы забрать ее с
работы и отвезти домой. На улице солнце. Стеклянные двери и стены универмага
отдают солнечными бликами. Перед Леной расстилается большое асфальтовое
поле, исчерченное белыми полосами и заполненное автомобилями - автостоянка.
По полю ползают маленькие люди-муравьи. Гул.


Глава 6

Когда они снова шли по коридору, Слава, влекомый поначалу смутной, но
потом все более явственной тревогой, поспешно обогнал друзей и зашагал
впереди. Как ни странно, он не очень сильно испугался птицы, когда она
возникла буквально из воздуха и набросилась на Лешу. Испуг его был каким-то
другим, ненастоящим испугом, какой бывает, когда смотришь фильм ужасов: если
фильм страшный, тебе тоже страшно, но это такой уютный, почти приятный
страх, и хочется даже испугаться еще больше, потому что знаешь, что все
происходит не на самом деле, и тебе ровным счетом ничего не грозит. Когда
птица материализовалась в коридоре, Слава испытал именно такой ватный,
ленивый испуг. Полуиспуг, полулюбопытство. Но сейчас, по прошествии
некоторого времени, ленивое любопытство-испуг уступило место настоящему
страху. Удаляющаяся туша животного выделяла невидимые волны паники, они
клубились и растекались по полу, нагоняя друзей и просачиваясь им в мозг.
Слава нервно семенил впереди всех, избегая волн. Он, наверное, сначала
просто не успел понять, что случилось, а догадался только потом, когда все
закончилось, и испугался задним числом. Отдавшись своему испугу, который
усиливался по мере их удаления от мертвой птицы (по всей видимости, это
объяснялось тем, что Слава все больше позволял страху овладеть собой, потому
что чем более он удалялся от птицы, тем все больше расслаблялся), Слава
ничего не видел впереди и потому вдруг ударился всем телом о белую ровную
стену и от неожиданности опрокинулся на пол.
За ним следом шли бок о бок Дима и Леша, и неудивительно, что они едва
не повалились на него, поскольку он упал прямо им под ноги.
Слава потерянно мотал головой, с выпученными от удивления, или, скорее,
от потрясения, глазами. Сначала он было подумал, что, отвлекшись, сбился и