"Геодим Касьянов. Конспиративная квартира" - читать интересную книгу автора

Потом по стене снова зашуршало, послышалсяя стон, на крыше кто-то
завозился и, наконец, всё стихло. Подрагивающими руками я захлопнул окно и
закрыл его на задвижку.
- Что случилось? - спросила бодро жена, спавшая в другой комнате. Если
её что-то будило, она всегда просыпалась мгновенно.
- Балуется кто-то, - ответил я.
- Где балуется?
- За окном. Теперь всё в порядке, не вставай.
- А ты почему не спишь до сих пор?
- Сейчас лягу.
Жена затихла, а я, конечно, не лёг, но долго ещё сидел на всякий
случай у окна, поглаживая любовно топорище и слушая таинственные ночные
звуки. Что я сделал с его ногой? Не перерубил, конечно, без замаха-то,
но... Но если бы не рубанул, он бы прострелил мне голову. Неужели бы
прострелил? Да плёвое дело: щёлк - и готов. Бр-р-р...
Полный таких мрачных мыслей, я до половиины четвёртого бесполезно
сидел у окна. Но, в конце концов, стал клевать носом, после чего разделся и
лёг спать.
Утром проснулся, естественно, поздно, тут же открыл окно и стал
исследовать стену, но ничего интересного, кроме смазанных царапин, на серых
щербинах не обнаружил. Солнце светило неясно сквозь туман, поднявшийся от
Ангары, было сыро и я захлопнул окно и стал собираться на работу. Попутно
соображая, что могло быть нужно этому альпинисту, с пистолетом лазающему
ночью по стенам домов. Впрочем, на какое-то время я, вероятно, лишил его
такой возможности. И поделом: людей, вместо ответа на безобидный вопрос
открывающих стрельбу по собеседнику, непременно надо сурово наказывать.
Ведь форменное безобразие, в конце концов: только нос из собственного окна
высунул - и на тебе...
А всё-таки, куда он лез? К кому? Неужели ко мне? Но зачем, прости
Господи? Абсурд. А если не ко мне, тогда однозначно к Худорожкову. А к нему
зачем?
Последние мысли я додумывал, уже вдевая ноги в туфли и мимоходом
рассматривая в зеркале слегка помятую физиономию.
В некоторой задумчивости я отправился на работу. Было уже поздно и я
слегка трусил: вдруг уличат в опоздании? Ославят на весь родимый
НИИГЕОПРОМ. Однако, всё обошлось: вертушку я проскочил, когда седовласый
вахтёр, не обращая внимания на входящих-выходящих, увлечённо беседовал с
уборщицей, а она, старая карга, строила ему глазки. И в лабораторию попал
уже в самый разгар чаепития. То есть в то время, когда учёный народ,
порядком поразмяв с утра свои драгоценные мозги, расслаблялся перед
следующим этапом трудовой вахты.
В нашей комнате чай пило на удивление мало народу: ведущий инженер
Соткевич и лаборант.
- Искали? - задал я Соткевичу на всякий случай предусмотрительный
вопрос, подразумевая, конечно, себя в качестве искомого; и получил ответ,
что искать некому, всё начальство в разгоне.
Сообщив это, Соткевич долил в стакан чаю, сделал два мелких глотка и
начал подробно объяснять лаборанту правильную расстановку игроков на
волейбольной площадке. Потом перешёл на функции судьи у сетки, а я раскрыл
папку, вынул черновик доклада на очередную конференцию и принялся его