"Сергей Каширин. Полет на заре " - читать интересную книгу автора

Когда к месту посадки прибыла аварийная команда, Костюченко стоял,
прислонясь спиной к выходному соплу двигателя. Он еле держался на ногах от
усталости и пережитого нервного напряжения.
- Ты чего? - спросил инженер.
- Греюсь, - ответил Николай. - Движок еще теплый.
Ему не хотелось рассказывать о том, что он испытал. Главное - самолет
спасен. Правда, немного помята обшивка фюзеляжа, но могло быть хуже, гораздо
хуже...
Да, тогда все обошлось благополучно, но вообще со стихией шутки плохи.
И если руководитель полетов подал команду следовать на аэродром, то
выполнять ее надо точно и без промедления. Это - закон. Тем более что здесь,
на Севере, от погоды можно ожидать в любой момент самого гнусного подвоха, а
посадочных площадок во всей округе, что называется, раз-два - и обчелся. Вот
и летаешь весь день настороже. Иначе нельзя. То с утра, смотришь, солнце
выглянет, потом вдруг со стороны холодного моря, срезая вершины сопок,
поползут гнилые тучи, хлынет дождь или снег валом повалит.
Как-никак на дворе ноябрь. В эту пору за погодой следи да следи. И не
случайно дежурный синоптик неотлучно находится на стартовом командном
пункте, через каждый час вызывая по телефону метеостанцию. А иной раз и чаще
звонит, чтобы своевременно информировать руководителя полетов о состоянии
погоды по всему району, над которым бороздят небо истребители-перехватчики.
Там, в небе, пилоты могут летать при любых условиях "вслепую", пилотируя
самолеты по показаниям приборов. Но рано или поздно им придется возвращаться
и снижаться к аэродрому по "коридору" между высоких сопок. Закроют внезапно
этот "коридор" облака - беда!..
Словно спеша избежать опасности, самолеты, один за другим выныривая из
туч, быстро снижались к посадочной полосе, приземлялись и рулили к стоянкам.
Одного не понимал Костюченко: что же могло помешать полетам, если ухудшения
метеообстановки не наблюдалось?
Николая догнал капитан Юрий Ашаев. Он, видимо, только что вернулся из
полета. На его свежем, почти мальчишеском лице горел румянец.
- Юра, в чем дело? - обратился к товарищу Костюченко. - Ни с того ни с
сего полеты отбивают. Не знаешь почему?
- Не знаю, - пожал плечами Ашаев, и было видно, что его тоже занимал
этот вопрос.
К домику, раскрашенному в черно-белую клетку, направлялись и другие
летчики. Лица их были озабоченными.
По-своему расценив хмурое молчание сослуживцев, Костюченко с
возмущением сказал:
- Так что же все-таки случилось? Не иначе, опять метеорологи мудрят.
Поднимут панику: шторм! Их только послушай... А потом, смотришь, извиняются:
ошиблись. Вот уж перестраховщики. Летчики понимали Николая. Ему на сегодня
был запланирован еще один вылет, а подняться в воздух больше не придется,
вот и кипятится. Да и вообще он такой: чуть что - вспылит, начнет руками
размахивать. Горячий парень, резкий.
- Не петушись, Николай, - негромко произнес Ашаев. - Вон идет
Железников. Он сейчас все объяснит. Ведь два самолета еще не сели.
- В чем дело, товарищ майор? - заспешил навстречу Железникову
Костюченко. - Летать надо, а тут...
Командир эскадрильи майор Железников поднял руку: