"Валерий Карышев. Русская мафия 1988-2007" - читать интересную книгу автора

от станции метро "Новослободская". С внешней стороны невозможно определить,
что внутри обычных дворов расположен громадный тюремный комплекс.
Постепенно нахождение в общей камере стало для меня невыносимым. Если
раньше я не обращал внимания на то, что в камере одновременно работало
три-четыре телевизора, настроенных на разные каналы, и каждый имел
возможность выбирать программу, интересную для него, то сейчас они стали
выводить меня из себя.
Я их ненавидел. Больше всего меня раздражала любимая передача зэков -
аэробика, когда заключенные, не отрываясь, глазели на танцующих в спортивных
купальниках девушек.
Наступали теплые дни. В камере становилось душно и жарко. Все
заключенные стали ходить в семейных трусах, обнажая торс. Жара была такой
сильной, что со стен начала капать влага. Многие стали придираться друг к
другу по всяким пустякам. Если в зимний период какой-то пустяк сходил с рук,
то сейчас все начинали "шизеть", и были многочисленные случаи, когда
заключенные бросались друг на друга и без всякой причины возникали драки.
Очень часто во время прогулки конвоиры устраивали в камерах шмон.
Однажды, придя в камеру после прогулки, многие заключенные недосчитались
личных вещей. Это было списано на конвоиров. Но как-то случилось ЧП.
Двое заключенных решили поменяться местами - один семейник решил
приблизиться к своим. Перетаскивая матрасы с одной шконки на другую, они
случайно зацепили матрас молодого паренька и заметили, что из-под него
выскочили зажигалка и ручка. Зажигалка принадлежала одному подследственному
из Подольского района, который очень расстроился, потеряв ее при очередном,
как думали, шмоне. Увидев зажигалку, зэки удивленно посмотрели на парня. Тот
опустил глаза.
- Ах ты, падла! Крысятничать стал? - неожиданно спрыгнул со шконки
подольский, хватая свою зажигалку. - У братвы крысятничать?! - И он нанес
парню сильнейший удар по голове. Тот упал. Потом подскочили семейники
подольского, и началась драка. Парня били человек шесть. Потом подключились
еще десять. Тело уже было практически бездыханным. Время от времени его
поднимали на шконку и тут же сбрасывали обратно. Затем несколько заключенных
стали прыгать со шконки на этого заключенного. Вдруг все расступились.
Парень был мертв. Он лежал с открытыми глазами, и тоненькая струйка крови
медленно бежала из носа.
Подольский встал и сказал:
- Значит, так - он упал с кровати и разбился. Чтобы все так сказали!
Каждый отошел к своему месту, делая вид, что не замечает распростертого
на полу тела. Все молча сидели.
Конвоиры, войдя в камеру во время обеда, вызвали тюремное начальство.
Составили акт. Затем каждого заключенного стали "выдергивать" на допрос. Но
никто не раскололся...
Вечером меня перевели в другую камеру.
Вертухай открыл дверь и сказал:
- Заходи.
Я вошел. В камере на полу сидели человек шестнадцать, каждый из них
держал в руках вещи. "Значит, сборка", - понял я. Здесь заключенные ожидали
направления либо в другие камеры, либо в другой следственный изолятор, либо
в колонию.
Никто не разговаривал, только трое шептались между собой. Горела