"Владимир Васильевич Карпов. Портрет лейтенанта " - читать интересную книгу автора

полк, но в боях части перемещались почти ежедневно на десятки километров
вперед, назад, куда-нибудь на фланги, в резерв. За месяц произошло так много
перемен, что в тылу никто не мог определенно сказать, где находится полк
Теремова, да и существует ли он вообще, мог ведь попасть в окружение или
обескровел в боях и переформирован.
Невозможность вернуться в полк ставила Александра в очень
затруднительное положение. Сказать здесь, в тылу, что есть приказ его
расстрелять и просить исполнения этой кары, было просто глупо! Кругом
незнакомые люди, никто не знает, в чем его вина, и вдруг лейтенант просит:
расстреляйте меня! Чепуха какая-то! От своих однополчан Александр не
скрывался - совесть его была чиста. Думал: разыщу полк по номеру полевой
почты, а пока повоюю в другой части, постараюсь отличиться в бою, может
быть, орден заслужу. Тогда и свои пощадят, и отец смягчится.
С твердым решением оправдаться в боях Александр лез в самое пекло и
вскоре опять был ранен и вновь надолго попал в госпиталь. Отсюда он писал
письма на полевую почту отца, но ответа не получил: видно, дивизия была
переформирована. Не знал Саша ни о гибели матери, ни о судьбе отца.
На фронт он вернулся только в начале сорок третьего.
В тот день прикрепил он к гимнастерке недавно введенные погоны и,
отправляясь на передовую, сфотографировался в Туле. Так и не успев заслужить
ни одного ордена, лейтенант Теремов дал эту самую тульскую фотографию
танкисту и просил рассказать о своей честной смерти майору с очень простой
русской фамилией, которую никак не мог вспомнить Колосков-старший. А искать
родных Теремов просил в Вязьме, где жил брат отца.

Войной опаленные

И вот через двадцать лет молоденький лейтенант Колосков, такой же юный,
свежий и стройный, каким был когда-то Александр Теремов, рассказал
полковнику о последнем бое и гибели его сына.
Они сидели в домашнем кабинете командира. В комнате было много книг.
Стопки газет и журналов лежали на столе. Полковник и дома оставался верным
себе, поддерживал строгий порядок. Не только в кабинете, но и во всех
комнатах, через которые прошел Колосков, было очень чисто. И все же,
несмотря на эту прибранность, в квартире чего-то не хватало, семейного уюта,
что ли.
Так они и сидели некоторое время молча - полковник Теремов, весь
ушедший в свое прошлое, и лейтенант Колосков, смущенный, что мало знал.
Теремов стал задавать вопросы, просил уточнить детали событий. Колосков
охотно пересказывал, добавлял подробности, которые были ему известны.
- Повторите, пожалуйста, что он говорил вашему отцу, отдавая портрет? -
возвращался полковник к главному.
- Он сказал: передай майору Теремову эту фотографию и скажи, что я
погиб честно, за Родину.
Полковник думал. Хмурил брови. Лейтенанту казалось, что он недоволен.
Конечно, Теремову хотелось знать все до мелочей, касающихся жизни и гибели
сына, однако Колосков располагал только тем, что сам когда-то слышал от
отца.
После разговора с Колосковым полковник несколько дней не мог работать.
Все валилось из рук. Он был рассеян, чувствовал себя больным. Зная, что