"Владимир Карпов. Маршальский жезл " - читать интересную книгу автора

военной службе больше, чем другие.
Рядом басила грубыми голосами, будто перекидывалась тяжелыми булыгами,
семья Дыхнилкиных. Сенька Дыхнилкин, известный в городе хулиган, тоже
отправлялся в армию. Мать грозится:
- Там тебе мозги прочистят!
- Я сам прочищу кому хочешь!
- И рога свернут, погоди!
- Я сам сверну.
Мои старики молчат. Смотрят на соседей. О чем они думают? Может быть, о
том, что я научусь в армии курить? Неужели не замечали, что папиросы уже
давно бывают в моих карманах?
Зычный сигнал трубы разделил толпу надвое: отъезжающие потянулись к
вагонам, провожающие остались на платформе.
Мама прижалась ко мне мокрым от слез лицом.
- Не надо, Аня! - строго сказал отец. - Не на войну уезжает.
Папа тоже обнял меня на прощание, и по тому, как порывисто он это
сделал, как крепко прижал к себе, я понял, что ему очень тяжело расставаться
со мной. Очень.
Гагарин перед взлетом в неведомый космос на старте воскликнул:
"Поехали!" Вот и я мысленно произнес это слово. Впереди было неведомое. И
оно немножко пугало.
Поезд выбежал из закопченной, пахнущей нефтью станции. Перед глазами
распахнулось просторное мокрое поле. Всюду серели матовые лужи. В вагоне
жарко. В крайнем купе орут песни. Именно орут, а не поют. Есть пьяные. Пьют
тайком от офицера и сержантов, назначенных к нам сопровождающими.
Ко мне придвинулся сосед. Он тоже навеселе. От него попахивает водкой.
Я этого парня приметил еще во время построений в военкомате. Его фамилия
Кузнецов. Лицо грубоватое, глаза карие, умные, скулы крепкие, с желваками.
Одет он в дешевый шерстяной костюм, брюки заправлены в сапоги. На козырьке
кепки темное масляное пятно, края карманов тоже темные. Пахнет от него
машинной смазкой: наверное, ремонтник какой-нибудь или на железной дороге
работал.
Парень протягивает мне руку:
- Давай знакомиться - Степан!
- Меня зовут Виктор.
- А почему ты трезвый?
- Не хочется что-то.
- Смотри, там не дадут. Зажмут так - не понюхаешь! Дерни грамм сто.
Хочешь? - Парень полез в свой рюкзак.
- Не надо, - остановил я его. - Я вообще не пью.
Парень весело, с пьяной снисходительностью посмотрел на меня:
- Чудак. Я тоже не увлекаюсь. Но ведь там не дадут. Понимаешь: не
дадут.
- И не надо.
- От коллектива откалываешься? Нехорошо! - с укором сказал Кузнецов.
- А где он, коллектив? - вызывающе спросил я. - В крайнем купе, что ли?
Напились и орут...
Я ждал, что Степан обидится, даже обругает спьяна. Но он внимательно
посмотрел на меня и спросил:
- Значит, если люди едут в одном вагоне, записаны в единый список, это