"Владимир Васильевич Карпов. Судьба разведчика " - читать интересную книгу автора

генерал Иванов и полковой комиссар Федоров пробуждали в нем антисоветские
настроения.
Ромашкин с изумлением вопросительно посмотрел на Иосифова, тот понял
его:
- Подписывай, тебе же легче будет, меньший срок получишь.
Но Ромашкин понимал - это только начало еще больших мучений. Федорова и
Иванова арестуют. Начнутся очные ставки. Какими глазами он посмотрит на этих
уважаемых людей, даже если не подтвердит вот этих ложных показаний.
Отодвинув бумаги, Ромашкин твердо сказал:
- Я этого не говорил и подписывать не буду.
Иосифов вскочил, глаза его стали свирепыми, он закричал:
- Ах ты, курва антисоветская! Я тебе хотел помочь, а ты упираешься!
Подписывай!
- Не буду, - буркнул Василий.
И тут же Иосифов с размаху ударил его по лицу.
Ромашкин не успел сообразить, что произошло, боксерская реакция
сработала мгновенно: на удар он тут же ответил хуком в челюсть, и
следователь упал, опрокинув свой стул.
Иосифов лежал неподвижно. Точным ударом Ромашкин его нокаутировал.
"Что же я натворил! - растерянно думал Василий. - Теперь мне еще
попытку побега припишут".
Чтобы этого не произошло, сначала хотел позвонить по телефону, вызвать
конвоира, но не знал номера телефона. Понимая, что в каждом военном
учреждении должен быть дежурный, Ромашкин открыл дверь в коридор и стал
громко звать:
- Дежурный! Дежурный!
Сначала появились работники из соседних комнат.
- В чем дело?
И тут же действительно по коридору прибежал дежурный с красной повязкой
на рукаве. [26]
- Со следователем что-то. Ему плохо, - сказал Ромашкин, показывая на
ноги Иосифова, торчавшие из-за стола. Про себя решил: "Не буду говорить о
том, что случилось, он погорячился, а я машинально ответил. Уладим сами этот
инцидент".
Ромашкина отвели в бокс, их было несколько в этом здании. Ряд железных
дверей, за которыми бетонный мешок метр на метр, здесь арестованных
содержали, если случался перерыв в допросе или по каким-то другим
надобностям.
Пришли за Ромашкиным минут через тридцать. Его отвели в комнату
Иосифова. Он стоял за своим столом, бледный, с хищным выражением лица.
На принесенных в комнату дополнительных стульях сидели еще трое - двое
в форме, третий в гражданском.
Василий понял, что затевается. Решил: "Если будут бить - отвечу! Этих
троих без особых хлопот уложу!"
Иосифов показал на бумаги:
- Будешь подписывать?
- Нет, - твердо ответил Ромашкин и, поскольку терять уже было нечего,
добавил: - Ты это сочинил, ты и подписывай!
- Ах ты, ублюдок! Читай. Там кое-что поправил.
Когда Ромашкин cклонился над протоколом, его ударили чем-то тяжелым по