"Виктор Карпенко. Узники крепости Бадабера " - читать интересную книгу автора

- Да. Но мы Андрея не знаем, не знаем на что он способен. Если завтра
не придут машины, то послезавтра его возьмут на допрос. Может и
проболтаться...
- Он ничего не знает.
- Мог догадаться, что-то услышать, заметить...
- Гадать не будем, - оборвал Александра Сергей. - Держите его в
неведении, а начнем действовать, с ним решим окончательно. Все, парни,
кончай разговоры, а то вон тот чернобородый, - скосил он глаза на
охранника, - что-то подозрительно на нас смотрит.

Бархануддин Раббани нервничал. В последнее время у него ничего не
ладилось: одна частная телекомпания заплатила ему кругленькую сумму, но он
не смог удовлетворить ее запросов по обеспечению заказанного сюжета и
доллары пришлось вернуть; в штаб-квартире "Исламского общества" была
задумана крупная политическая акция по дискредитации высшего командного
состава правительственных войск, но из-за какой-то девчонки, ее упорства
затухла в самом начале; теперь еще и в Бадабера - его детище, неспокойно.
"Шурави что-то замышляют, но что? Удалось только выяснить, что готовится
побег, но когда и каким образом? Конечно, спокойнее бы было всех русских
уничтожить, не дожидаясь развития событий, но уж очень не хотелось Раббани
расставаться с "ветеранами" Бадабера. Ему хотелось выяснить: сколько же лет
может прожить человек в нечеловеческих условиях, а кроме того, "работа с
шурави", так он называл истязания советских парней, разгоняло ему кровь.
Надо было возвращаться в Пешевар, но Раббани ничего не добился здесь, в
Бадабера: ни с Зариной, ни с "шурави". Перед отъездом из крепости, он еще
раз спустился в подземную камеру, в которой томилась девушка.
Зарина его встретила злым настороженным взглядом. Ее пропустили по так
называемому "малому кругу" и теперь в ней трудно было узнать восточную
красавицу с персиковыми щечками и розовыми лепестками губ. Все ее тело,
исхлестанное плетьми, ныло, левый глаз заплыл, нижняя губа была рассечена.
Оценивающе оглядев девушку, Раббани остался доволен работой своих
подручных. Он, подойдя вплотную к Зарине, выдохнул ей в лицо:
- Что, красавица, также будешь упорствовать или послушаешься дядюшку
Барха?
Девушка смерила презрительным взглядом палача и только сильнее сжала
зубы.
- Молчишь? Ну, молчи, молчи. Я терпелив. Подожду еще пару деньков, а
потом...
Раббани отошел на несколько шагов, выразительно обшарил взглядом фигуру
Зарины и вкрадчивым голосом проговорил:
- Я тебя знаю еще вот такой, - показал он рукой. - Тогда тебе лет пять
было, а сейчас ты уже вон какая выросла - настоящая женщина.." и пора ею
становиться. Я давно наблюдаю за охранниками, как они облизываются глядя на
тебя. Что же, их можно понять: они голодны без женского общества. Так вот, -
голос его стал холодным и жестким, - я даю тебе еще два дня: или ты пишешь
письмо отцу, или я отдаю тебя охране!


3