"Дейл Карнеги. Как преодолеть чувство беспокойства." - читать интересную книгу автора

сконцентрировать весь интеллект, весь энтузиазм на выполнении наилучшим
образом сегодняшнего дня, его дел.

Во время войны наши военные руководители составляли планы на
будущее, но они не могли себе позволить проявлять беспокойство. "Я
обеспечил самых лучших людей самоей лучшей боевой техникой, имеющейся в
нашем распоряжении, - сказал адмирал Эрнест Дж. Кинг, командовавший
военно-морскими силами Соединенных Штатов, - и поставил перед ними самую
разумную задачу. Это все, что я могу сделать".
"Если корабль потопят, - продолжал адмирал Кинг, - я не смогу его
поднять. Если он будет потоплен, я не смогу это предотвратить. Мне лучше
использовать свое время для решения проблем завтрашнего дня, чем
сожалеть о том, что произошло вчера. Кроме того, если я позволю себе
беспокоиться о таких вещах, меня надолго не хватит".
В военное и в мирное время разница между правильным и неправильным
образом мыслей состоит в следующем: правиьный образ мыслей основан на
анализе причин и следствий, он ведет к логическому конструктивному
планированию; неправильный образ мыслей часто ведет к напряжению и
нервным срывам.
Во время второй мировой войны один молодой человек в военной форме
- где-то в Европе - усвоил полезный урок. Его звали Тед Бенгермино. Этот
человек довел себя до психической травмы в боевых условиях.
"В апреле 1945 года, - пишет Тед Бенгермино, - я так много
беспокоился, что меня поразил недуг, который врачи называют "слизистый
колит". Это заболевание причиняло мне невыносимую боль. Если бы война не
кончилась в то время, я уверен, что окончательно бы подорвал свое
здоровье.
Я был совершенно изможден. Я служил унтер-офицером похоронной
команды 94-й пехотной дивизии. Моя работа заключалась в том, что я
должен был помогать заполнять учетные карточки всех убитых в бою,

- 6 -

пропавших без вести и госпитализированных. Я также должен был откапывать
тела солдат, как союзников, так и врагов, которые были убиты и наспех
похоронены в неглубоких могилах в разгаре боя. В мои обязанности также
входило собирать личные вещи убитых и следить за тем, чтобы они были
посланы их родителям или ближайшим родственникам, для которых они будут
очень дороги. Меня постоянно преследовал страх, что мы могли сделать
серьезные ошибки. Я беспокоился о том, как я все это выдержу. Меня
угнетала мысль, доживу ли я до того момента, когда смогу подержать в
руках своего единственного ребенка - моему сыну было шестнадцать
месяцев, но я никогда не видел его. Я был настолько расстроен и измучен,
что потерял тридцать четыре фунта в весе. Я был на грани безумия. Я
взглянул на свои руки. Они напоминали руки скелета. Я пришел в ужас при
мысли о том, что мне суждено вернуться домой инвалидом. Я был доведен до
полного отчаяния и плакал, как ребенок. Я был настолько потрясен, что
каждый раз, когда оставался один, слезы струились по моим щекам. После
битвы в Арденнах наступил период, когда я плакал так часто, что почти
потерял всякую надежду снова стать нормальным человеком.