"Роберт Кармер. Я - сыр" - читать интересную книгу автора

- Я думаю, что можно делать десять миль в час. - говорю я.
- Хорошо, если у тебя будут пять или даже четыре. - говорит он. - Не
думаю, что ты доберешься сегодня.
- Мы с родителями иногда останавливались в мотеле Белтон-Фолс. Если я
туда добирусь, то остановлюсь там на ночь.
Он снова разворачивает карту. Ее треплет ветром.
- Может быть. Но есть и другие мотели по дороге. - он уже сворачивает
ее. - От куда ты?
- Из Монумента.
Снова похолодало, и солнце спряталось в облоках.
- Смотри - это Эйсвел. Как долго ты добирался от Монумента?
- Около часа.
Он разглаживает складки на карте. Она вздувается у него в руках. Он
словно проделывает тяжелую работу думая и говоря об этом.
- Хорошо, от нижнего города в Монументе до этих пятен около пяти миль.
Но у тебя были несколько хороших холмов до нижнего берега, где ты быстро
спускался. Пять миль в час - очевидно, лучшее время для езды в течении дня.
- Да.
Он отвернулся и посмотрел вверх на облока и затем опять повернулся ко
мне:
- Как ты собрался туда ехать, всадник. Тебя окружает ужасный мир.
Ограбления и убийства. Никто не защищен на улице. И не знаешь, кому и как
верить, и кто нехороший парень?
Я хотел ехать и не желал все это слушать.
- Конечно же не ты. Потому что ты не можешь отличить хорошего парня от
плохого. Никто не знает, где умрет. Никто. Однозначно. По дороге, когда
пользуешься телефоном, ты слушай. Слушай внимательно. Ты можешь нечаянно
услышать щелчек. И если ты его услышал, то это кто-нибудь подключился и
подслушивает, а потом ты имеешь от него неприятности.
Я уже устал сидеть на байке.
- Никому никогда не верь. Расспроси для проверки, если посторонний
подходит к тебе. Но по-любому ты не должен с ним иметь контакт. Он может
быть с фальшивым паспортом, липовыми правами или с ложным именем... Так, ты
можешь ехать. Будь осторожен.
Он мне всовывает в руки карту. "Возьми."- говорит он. Она запачкана
мазутом, и я сую ее к себе в корзину не складывая, втиснув ее между ремнем и
отцовским портфелем.
- У тебя воспаленные глаза, - говорит он. - Надвинь шапку. Люди болеют
и в старости умирают. Мы кричим им: "Вернитесь!" Жена пользовалась такой
шапкой, когда работала на мельнице.
- Это шапка отца, - говорю я. - он носил ее всегда. Я еду навестить его
- он в госпитале в Ротербурге, и я думаю, что он дрогнет увидев ее.
- Куртка тоже его? - спрашивает он. - Выглядит, как армейская куртка
моего сына. Он здесь работал - у меня в сервисе. Это было во время Второй
Мировой войны. Он носил куртку, похожую на эту, она была ему великовата, как
тебе твоя. Того, кто его тогда убил, звали Иво Джима - ты наверное никогда и
не слыхал об этом.
Голубые вены возбухают над его лицом, вперемежку с красными. Я
собираюсь уйти и начинаю нервничать. Я чувствую себя нехорошо, когда он
сравнивает меня со своим сыном, но он будет спрашивать про отца и про мать.