"Лазарь Кармен. С привольных степей " - читать интересную книгу автора

Они падали долго. Потом стали падать объемистые тюки с хлопком, мешки с
изюмом, ящики со свечами. И все это быстро откатывалось и спроваживалось
дикарями и банабаками в отдаленные уголки жадного, ненасытного трюма.
Парень сперва диву давался всему. Разглядывал и нащипывал груз,
прислушивался к шуму и к грохоту. Все для него, мало видавшего деревенского
парня, было ново. Но скоро он перестал дивиться.
Окружающая горячка захватила его, и он энергично взялся за работу.
Парень работал лицом к лицу с Барином за троих, проявляя чудеса своей
истинно богатырской силы.
Каждый тюк и бочка приобретали в его руках необычайную легкость, и он
частенько справлялся с ними сам, отстраняя Барина.
- Ну, брат, и сила же у тебя! - заметил ему Барин.
- Ничего, - осклабился он.
Настал полдень. Грянула пушка, и вместе с выстрелом оборвался
хаотический дикий концерт - грохот железа, возгласы банабаков, громыхание
десятков паровых кранов и пароходные свистки, от которых трепетала пристань.
В порту наступил "штиль".
- Снедать, снедать! - послышалось теперь в трюме, и дикари, побросав
крючья, устремились по лямкам наверх, для того, чтобы разбрестись по
харчевням.
Шкентель вместе с двумя тюками хлопков, как завороженный, повис над
трюмом.
Барин дал знак парню, возившемуся с бочкой, "отставить", и сам, бросив
крюк, занялся приготовлением к завтраку. Он достал из кармана сюртука
громадный зеленый огурец, пару помидоров, рыбу, водку и все это разложил на
рогожу.
Парень, весь красный и потный, жадно следил за каждым движением Барина
и бросал на съедобное плотоядные взгляды.
- Садись! - лаконически пригласил тот парня.
Парень не ждал вторичного приглашения и подсел к рогоже.
- Пей! - И Барин поднес ему бутылку.
Парень отпил немного.
- А теперь жри!
Парень только и ждал разрешения и стремительно набросился на съедобное.
Он ел с треском и звонко чавкая. Барин же, напротив, ел вяло. Он больше
наблюдал за парнем.
- А трескаешь ты шибко, как свое! - улыбнулся он.
Парень перестал и побурел. От этого замечания кусок огурца застрял у
него в горле.
- Да ну, ешь! Я ведь так, для красного словца! Ешь! - засуетился Барин.
Барин произнес эти слова так отечески тепло и ласково, что парень
примирился, просиял и стал опять уписывать.
Пока он уписывал, Барин не спеша достал из кармана огрызок сигары,
должно быть, подобранный на улице, закурил и растянулся.
- Долго не ел? - спросил он спокойно, разжигая сигару и пуская
правильные колечки дыма.
- Два дня! - последовал ответ.
- Здоррово... Какой губернии?
- Тульской... Аржаной...
- А звать тебя?