"Борис Карлов. Очертя голову, в 1982-й (Роман в трёх частях, часть 2)" - читать интересную книгу автора

А на трибуне Мавзолея, за гранитным поребриком, стоят ОНИ, мудрые и
недосягаемые. В центре - Юрий Владимирович Антропов, рядом, по правую руку от
него, министр Обороны Устинов. Они держат руки "под козырёк". Члены Политбюро
- Черненко, Гришин, Романов, Тихонов, Лукьянов, Воротников... - все как один в
меховых шапках-лодочках. От долгого стояния на одном месте слегка
переминаются.
Пехота прошла, и оркестр замолкает.
После непродолжительной паузы слышится нарастающий рокот движущейся
техники. Сначала через площадь ровными рядами проходят открытые боевые машины
пехоты. Стоящее на каждой машине отделение солдат равняется на трибуну,
командир отдаёт честь.
Следом движутся тяжёлые бронетранспортёры на толстых резиновых
протекторах.
А вот уже посерьёзнее: лязгая траками по брусчатке, на площадь выползают
танки.
Вся техника - просто загляденье. Наружные части свежевыкрашенны, каждый
узел механизма вычищен новобранцами до аптекарских нормативов.
_____________

Тяжёлые танки с солидным урчанием и лязганьем проходили мимо трибуны, и
Юрий Владимирович с гордостью наслаждался этим величественным зрелищем. "Брошу
в Афган ещё пару танковых дивизий, - подумал он, - пускай знают наших..."
А слева уже показались головные машины войск ракетной артиллерии - тягачи
с гигантскими, поражавшими воображение не только детей, но и взрослых,
муляжами межконтинентальных ракет.
Но вот что-то не вписывающееся во всеобщий единообразный порядок заставило
Антропова сначала стрельнуть глазами, а потом внимательно посмотреть на
площадь перед Мавзолеем. И сразу стало понятно, в чём дело: один из танков в
дальнем ряду уходящей колонны заглох и остановился. Какой конфуз... Антропов
покосился на Устинова, в глубине души наслаждаясь десятикратным смятением
министра Обороны... но что-то необычное в выражении его лица заставило генсека
вздрогнуть и вновь обратиться к месту происшествия. Волна пока ещё не
осознанной тревоги подкатила к его горлу: башня танка медленно повернулась в
сторону трибуны.
Это ещё ровным счётом ничего не значило: возможно, что командир просто
выполнял какие-то технические манёвры, связанные с восстановлением способности
движения машины.
Ствол приподнялся до уровня подбородка Юрия Владимировича и замер.
Теперь всё встало на свои места, и страха больше не было. Он уже не
чувствовал своего тела, и в сознании за один миг пронеслась вся его жизнь.
...Вот небритый отец склоняется над колыбелью. От него пахнет всегда
табаком и сивухой. Ребёнок плачет, и мать выгоняет его на улицу. Учительница
что-то пишет на доске - о Родине и о Коммунистической партии, а Юрик видит
только её бёдра и лифчик под кофтой, туго обтягивающий пухлую спину. Первая
эякуляция, поразившая его прямо на уроке... Зачёты, шпаргалки, комсомол,
партия, ответственный пост. Разбор персонального дела лучшего друга на
партсобрании. Служба в органах, крики инакомыслящих на допросах...
Венерическая болезнь, новое высокое назначение... Преждевременная смерть
бровастого звездуна, самое высокое назначение. Смерть Лампасова, смерть
Гималайского, смерть... его?