"Рафаэль Кардетти. Слезы Макиавелли " - читать интересную книгу автора

невероятной боли не даст ему почувствовать, как ломаются другие кости. Но,
когда следующим ударом ему выбили левый локоть, он испытал муки грешника в
аду.
Его тело представляло собой жалкую бесформенную груду изувеченной
плоти. И лишь мастерство и воля мучителя еще удерживали его в этой жизни.
Теперь он мог желать только одного - чтобы все кончилось. Забыть боль и
вернуться в небытие. Наконец умереть...
Тем не менее он все явственнее осознавал, что палачи привели его туда,
где для него все только начинается.

Третий человек вошел в подвал, который теперь был наполнен смрадным
запахом горелой плоти и запекшейся крови. Оба палача почтительно склонили
головы перед вновь прибывшим, чье худое тело было облачено в черно-белую
сутану ордена доминиканцев, а лицо закрывал широкий капюшон.
Его мягкий и глубокий голос разнесся как жаркое дуновение:
- Вижу, наш друг наконец готов. Вы славно потрудились, братья,
благодарю вас.
Взяв в руки кровоточащее лицо художника, он провел указательным пальцем
по искривленному в жуткой гримасе рту и спинке носа, от которой отделялись
светлые слизистые хрящики.
- Ты дрожишь, сын мой. Тебе страшно, не так ли? Да, я чувствую, как
тебе страшно.
Умирающий хотел ему сказать, что он самый распоследний сукин сын, но
смог издать только хриплое рычание.
- Ах, Рафаэлло. Ты ведь позволишь называть тебя так? Ты, наверное,
спрашиваешь себя, почему тебе пришлось вытерпеть все эти мучения?
Монах глубоко вздохнул. Он провел рукой по окровавленному телу
человека, распростертого перед ним, посмотрел на свои испачканные в крови
пальцы. Жидкость закапала на пол, затем заструилась к темной луже, которая
уже натекла со стола. При свете свечей эта картина показалась ему особенно
красивой.
Какое-то время он наслаждался ею, а потом снова ласково заговорил:
- Ты перенес нечеловеческие страдания, Рафаэлло, охотно признаю это. Но
мы были вынуждены пытать тебя; по-другому никак нельзя было. Это не зависело
ни от меня, ни от тебя, ни от этих палачей. Мы, верно, могли бы вытянуть из
тебя еще несколько достойных внимания стонов, но ничего такого, чего бы мы
уже не слышали сегодня вечером.
Рафаэлло дель Гарбо почувствовал, как развязывают кожаный ремешок,
который удерживал его стальной кляп.
- Если ответишь на мой вопрос, я дарую тебе то единственное, чего ты
еще можешь пожелать: быструю смерть. Конечно, если ты откажешься, мы откроем
тебе еще по меньшей мере десять способов, как заставить невыносимо страдать
ближнего. Ну что, друг мой, мы ведь договорились?
Палачи безукоризненно выполнили свою задачу. Больше выдержать он не
мог. Он хотел только, чтобы настал конец, и ему плевать было на все
остальное. Ему едва хватило сил невнятно вымолвить "да".
- Хорошо, - продолжал монах. - Вот мой вопрос: где ты его спрятал,
Рафаэлло? Я знаю, что они доверили его тебе.
Дель Гарбо не мог скрыть изумления.
- Как? - с трудом произнес он.