"Михаил Дмитриевич Каратеев. Русь и Орда Книга 1 ("Русь и орда" #1) " - читать интересную книгу автора

- Иду, княжич. Все будет исполнено.
Боярин Шестак с трудом дождался окончания молебна. Он, по привычке,
истово крестился и клал поклоны, как и все, но смысл происходящего и
возгласы протопопа проходили немо его сознания. В груди его кипели гнев и
возмущение. Дерзости княжича давно были боярину не в диковинку, но сегодня
он был задет особенно чувствительно: род его и впрямь был не слишком знатен,
а небольшую вотчину, унаследованную от отца, он увеличил во много раз,
пользуясь всякими средствами. Были среди них и такие, о которых боярин сам
не любил вспоминать и уж совсем не терпел, когда на них намекали другие.
По окончании молебна он нарочно задержался в крестовой палате,
вступивши в долгую беседу с отцом Аверкием, когда все разошлись, - вышел в
горницу и приоткрыл дверь в княжью опочивальню. Старый князь неподвижно
лежал под божницей, глаза его были закрыты, грудь дышала ровно. Казалось, он
мирно спит.
На широком ларе у окна, подстелив овчину, спал постельничий Тишка,
Знахарь сидел у изголовья княжьей постели и поднял голову на скрип
открывшейся двери.
- А ну, выдь сюда, Ипат, - поманил его в горницу боярин. - Хочу
распытать тебя о здравии князя, - сказал он, отводя ведуна к дальнему
окну. - Сказывай, будет он жив?
- Сегодня смерть мимо прошла, - уклончиво ответил Ипат, - а когда
возвернется за князем, о том лишь Бог ведает. Может, завтра, а может,
допрежь того и всех нас посетит.
- Ты не виляй языком, колдун! Сказывай правду!
- Не гневайся, боярин. Сам ведаешь, бывает правда, за которую и батогов
получить недолго.
- Коли правду скажешь, меня не бойся, а бойся, коли солжешь: за тобою я
тоже кое-что знаю. Сказывай как на духу: выживет князь?
- В эти дни не умрет, но недолго протянет, - подумавши, ответил Ипат. -
Жизнь его теперь на волоске: чуть что и оборвется.
- Истину кажешь?
- Истину, боярин. Больше как три месяца едва ли проживет.
Шестак замолчал и задумался, ероша толстыми пальцами редкую рыжую
бороду. Потом, пристально глядя на ведуна, спросил:
- А сын твой Ивашка тут?
- А где ему быть? Вестимо, тут.
- Он, поди, не забыл еще, как княжич Василей летось его при девках
плетью отходил?
Ты это к чему, боярин? - насупившись спросил Ипат. А вот к тому. На
большое-то княжение али не Василей ныне сядет?
- Знамо, он. Ну и что?
- Да ништо... Ты вот что, Ипат: сей же час снаряжай своего Ивашку в
Козельск. Коня пусть возьмет на моей конюшне. Накрепко накажи ему
пересказать князю Титу Мстиславичу мое слово: старшой-де братец его, князь
Пантелен Мстиславич, вельми плох и больше как до Покрова не протянет.
Разумеешь?
- Разумею, боярин. Будет сделано.
- Да гляди, язык закуси покрепче и сыну накажи тож, А то у княжича рука
тяжелая, чай, твой Ивашка помнит! Пусть не жалеет коня и гонит во весь дух.
За три дня обернется, полгривны ему от меня. Да еще пусть скажет козельскому