"Аркадий Карасик. Запоздавшее возмездие или Русская сага" - читать интересную книгу автора

Ухаживали за мной, соперничали, а когда я выбрала Семку, Прошка не ушел...
Вот так!
Несмотря на скучную тривиальность ситуации - сентиментальная
школьная любвишка выросла до настоящей любви - невзирая на
несложившийся
любовный треугольник. Романов с неслабеющим вниманием слушал исповедь
женщины. Такое не в каждом романе прочитаешь, не в каждом кинофильме
увидишь.
-- Через несколько месяцев уеду к маме... Рожать... Нет, не подумайте
чего, не боюсь - с удовольствием разрешилась бы в дивизионном госпитале -
муж запретил даже думать... Страсть как не хочется оставлять Семенку
одного. Слишком он азартный - всегда впереди всех. Далеко ли до беды?
Снова - странная, если не сказать большего, откровенность! Ведь
женщина впервые видит старшего лейтенанта и вдруг выложила все. И о
"замужестве", и о беременности, и о своих страхах за жизнь супруга. Без
малейшего намека на смущение. Одно из двух: либо стерильно чистая натура,
либо талантливая артистка.
-- Заболталась я, - поднялась Клавдия. - Семка ожидает, волнуется.
Надо бежать... Рана не болит?
-- В норме, - недовольно проскрипел ротный. Ему не хотелось, чтобы
фельдшерица уходила. - Спасибо.
Клавдия будто подслушала желание раненного, отложила уже надетую на
плечо санитарную сумку, присела. Помолчали. Говорить не о чем, все уже
сказано. Ротный задумчиво смотрел на огонек керосиновой лампы, Клавдия
разглаживала подол форменной юбки. Недавнее интересное общение переросло в
тягостное чувство, когда и расставаться не хочется и дальнейшая беседа
никак не склеивается.
-- Отстань со своим интервью! - за пологом палатки послышался густой,
недовольный голос. - Сам подумай, кто я такой, чтобы писать обо мне?
Отставной козы барабанщик, зачуханный пехотный капитан, вечный комбат...
Правильно говорю, Прошка, или неправильно?
В ответ послушное мяуканье сытого кота. Старшина знает легко
воспламеняющийся нрав командира, боится возражать. Скажешь что-нибудь не
то - вкатит такую дыню, не сразу очухаешься. Острый с шершавинками язык
капитана отлично знают не только в батальоне, но и в вышестоящих штабах.
Отсюда и старшинское мурлыканье.
-- Вот я и говорю: не трать на меня дефицитную пленку, не порть
блокноты. Лучще поговори с сержантом Свиридовым - настоящий герой, без
подделки. Скромняга, каких мало...
Тихий, едва слышный, мужской голос возразил.
-- С солдатами уже общался - все они говорят о вас... Хорошо говорят -
позавидуешь!... Ну, ладно, не хотите интервью, не надо, напишу статью без
беседы. А вот сфотографироваться-то можно? К чему это вас обязывает?
Ответить Видов не успел - мимо попытался прошмыгнуть низкорослый
солдатик, на ходу расстегивая брючной ремень.
-- Погоди, - остановил комбат корреспондента и ухватил солдатика за
рукав гимнастерки. - Куда торопишься - в сортир? Ты бы еще загодя штаны
спустил. Понос прохватил, что ли?
-- Извините, товарищ капитан...
-- Извиняться станешь перед бабой... Ладно, шагай! - солдатик смущенно