"Аркадий Карасик. Неопознанный взрыв " - читать интересную книгу автора

Основное - Анддрюша живой!
- Силен и могуч ваш муж, - обратился хирург к Тане. - Другой на его
месте давно бы уже копыта откинул, а этот богатырь ещё и шутить изволил.
Очнулся в реанимации через час после того, как зашили, и эдак озабоченнно
спрашивает: в нутре ничего не оставили?... Представляете?
Болтливость врача идет от нервного перенапряжения - его можно понять.
Ведь с того света вызволил мужика, все ему печенки-селезенки пересчитал, до
самого сердца добрался...
Две недели Таня выхаживала мужа. Спала на соседней кровати, специально
освобожденной для неё начальником отделения, почти не ела, ограничиваясь
прозрачным чайком да куском хлеба, который ей жертвовали жалостливые сестры.
Похудела так, что боялась - унесет порывом ветра. Остались тонкие до
прозрачности руки да громадные глаза. Для того, чтобы подстеречь любое
желание больного и немедля выполнить его.
Через полмесяца майора Панкратова выписали по его настойчивой просьбе
на домашнее лечение. С подпиской о том, что всю ответственность больной
берет на себя, снимая её с плеч госпитального начальства.
Хирург часа два инструктировал Татьяну, внушая ей азы ухода за больным.
Девушка внимательно слушала, согласно кивала, но не думала ни о перевязках,
ни о диете, ни о лекарствах. Заслоняя все, торжествовала мысль о том, что её
Андрюшка жив, рядом с ней.
Официальная жена Панкратова, хроничесая алкоголичка, которой ни один
метод лечения уже не поможет, в госпитале так и не появилась. Вернее, один
раз пришла к главврачу с просьбой заставить мужа завещать именно ей, а не
любовнице, все его движимое и недвижимое имущество.
Просьба была выдана таким запинающимся голосом, так сдобрена водочным
перегаром, что главврач приказал выставить просительницу за пределы
госпиталя и впредь ни под каким видом не пропускать на территорию.
Больше жена Андрея в госпитале не появлялась.
Первым, кого девушка допустила к больному, - конечно, был его отец.
Панкратов-старший, веселый и, кажется, даже помолодевший, бодрой,
далеко не стариковской походкой вошел в комнату, треть которой занимала
кровать с лежащим на ней Андреем.
Еще в прихожей Татьяна долго и в"едливо внушала развеселому свекру что
нужно говорить сыну, а о чем даже намекать категорически запрещается. Она с
пристрастием покопалась в хозяйственной сумке, куда свекровь упаковала
подарки бесценному Андрюшке. Безжалостно выбросила припрятанную отцом
поллитровку "столичной", отставила в сторону кетчуп.
- Почему мама не пришла? - бесцеремонно спросила она. - Уж не приболела
ли часом?
- Приболела, - подтвердил Федор Самсонович. - Возраст у нас такой...
больнючий.То слева кольнет, то справа прищемит... А у Зинаиды Семеновны
сразу и закололо, и защемило, - балагурил он.
Панкратов по-хозяйски вошел в комнату, деловито осмотрел майорское
жилье, поболтал стеклянным графином с кипяченной водой. Недовольно
похмыкал - это ли питье для настоящего мужика?
Андрей глазам своим не верил. Привык видеть отца суровым, неприступным,
будто закованным в броню нелегких мыслей, и вдруг ведет себя будто
расшалившийся подросток.
- Не узнаешь? - подсел к кровати Федор Самсонович. - Думаешь, небось,