"Аркадий Карасик. Красуля " - читать интересную книгу автора

и манит испробовать его упругость. В смеющихся, озорных глазах - задорные
огоньки. Дескать, видишь, я тебя совершенно не стесняюсь и не боюсь. Потому
что - мой, весь мой, от пальцев ног до макушки.
- Жив, компаньон? - насмешливо промолвила она. - Не уходила тебя ночью?
- Живой, - Так же насмешливо ответил Михаил. - Как себя чувствуешь,
разбойница?
- Нормально... - неожиданно жарко покраснела и тихо призналась. - Мой
мужик, моя собственность, никому тебя не отдам!
Федоров ощущал приятную легкость. Никогда раньше после любовного
общения с женщиной такого с ним не бывало: усталость - да, удовлетворение -
конечно, а вот легкости...
- Так уж и не отдашь?
- Ни за что! - с едва прослушиваемой жесткостью твердо заявила
женщина. - Поднимайся, любовничек, позавтракаем и займемся делами.
- Какими делами? - спросил Михаил, не решаясь в присутствии Красули
выбраться из-под простыни.
- Жирной квашней, мозгляком - Жетоном... Э-э, да ты, кажется, изволишь
стесняться? - удивилась она. - Впервые встречаю стеснительного мужика. Как
правило, все они - вонючие, наглые козлы, - еще больше распахнула халат,
демонстративно развалилась в глубоком кресле. Оперла изящный подбородок на
раскрытую ладошку и с вызовом уставилась на лежащего любовника. - Одевайся,
милок, а я полюбуюсь твоей статью. После этой ночи мы с тобой, дружок, одно
целое, поэтому прятаться - глупо.
Михаил решительно отбросил простынь, соскочил с постели. Широкоплечий с
выпуклой грудью, поросшей курчавыми волосками, с узкими бедрами и сильными,
в узлах мускулов, ногами, он нравился женщинам и отлично это знал.
У Надежды Савельевны перехватило дыхание, в теле появилась знакомая
слабость, предваряющая любовную истому. Сузившимися глазами она страстно
оглядывала красивого "бычка", бесстыдно разглядывая его нагое тело. Начиная
со ступней ног, твердо стоящих на ковре и кончая выступающим подбородком.
- В шкафу... халат, - нашла она в себе силу вымолвить обычные, казалось
бы, слова.
Михаил прошел к шкафу, достал халат, набросил на плечи, затянул узлом
пояс. Красуля глубоко вздохнула, всхлипнула. Занавес закрылся, нужно прийти
в себя. Еще бы несколько минут и она не выдержала бы, сорвалась с "тормозов"
и упала к ногам любовника. К черту - дурацкую гордость, для женщин любовь
гораздо важней всей этой мишуры.
- Пойдем застракать. Петенька уже накрыл стол.
Действительно, в столовой все готово. На столе - тарелки с нарезанной
колбасой, сыром, судки с подливами, блюда с тушеной рыбой, жаренным мясом,
винегретами.
- И это ты называешь завтраком? - ошеломленный изобилием, спросил
Федоров. - Да тут целому взводу хватит на обед!
- Как полопаешь, так и потопаешь, - Сотова выдала траченную молью
пословицу. - А нам с тобой не мешает компенсировать затраченную энергию, -
пряча глаза и покраснев, тихо добавила она.
Удивительный человек, новая его подруга! В постели - бесстыдная до
предела, не чурается самых откровенных ласк; в общении - двуликий Янус: то
балансирует на грани приличий, то выражается с намеками, которые редко
используют самые от"явленные матерщиники, то краснеет по самой, казалось бы,