"Аркадий Карасик. Красуля " - читать интересную книгу автора

так - не замечала, - повторила она, опустив плутовские глазки.
- Ну, раз не замечала - живи спокойно. Завтра, крайний срок -
послезавтра, заскочу, еще побазарим. По родственному... Только ты люби
будушего своего папочку, все остальные мужики - вонючий офицерик, к
примеру - пакостники и прохиндеи. В том числе, сыскарь... Так и цынкани
мамаше, когда... вернешься.
Выразительная пауза перед словом "вернешься" показала Вике - ее
освобождение откладывается на неопределенный срок. В результате длительного
раздумья она выделила из состоявшейся с похитителем беседы его необычный
интерес к двум людям: неизвестному ей отставнику Федорову и сотруднику
уголовного розыска подполковнику Купцову. Что таится за этим: какой-нибудь
коммерческий расчет или ревность отвергнутого "жениха"?
Ужином девушку кормил не поверженный ею громила - мужик с умным
взглядом и хитрой улыбкой. Девушка подметила еще одного охранника. Такого же
огромного, с выпуклой грудью, распирающей летнюю безрукавку.
Наверно, боится Жетон как бы заключенная не повторила попытку побега. *
* *
По странному стечению обстоятельств, в это же время Надежда Савельевна
тоже думала о Купцове.
Знакомство криминальной бизменсменши и сотрудника уголовного розыска
произошло, как принято говорить, в нестандартной ситуации. Сыскари повязали
шестерку Сотовой, который возглавлял чрезвычайно важную для нее отрасль
бизнеса - транспортировку и оптовую продажу наркоты.
Страшно не то, что наглухо перекрыт канал, по которому доставлялось в
лаборатории зелье - наркоделец слишком много знал, из него умелый
следователь мог выкачать немало красулиных грехов.
Уголовка вцепилась в Хлыстуна - такую кликуху носил пенсионер - не хуже
дальневосточного клеща. Расколется - потянется ниточка, вытаскивая на свет
Божий и среднеазиатских поставщиков и прибалтийских перекупщиков.
Надежда Савельена рискнула пойти на крайнюю меру - отправилась в
уголовку. Без малейшей надежды на успех. Просто сидеть в бездействии, ожидая
окончательного разгрома прибыльной отрасли не было сил. Не привыкла женщина
мириться со случайными обстоятельствами, выражаясь по фене, привыкла
банковать.
В уголовке тоскующую женщину принял подполковник Купцов.
Чего только она не нагромоздила доверчивому сыскарю! Безвинно сидящий в
следственном изоляторе старичок - давнишний друг ее умершего мужа, ветеран
войны, бывший разведчик, репрессированный невесть за что сталинским
режимом...
За что на самом деле - ей было отлично известно: за кражи со взломом,
спекуляцию, причастность к зверским убийствам...
По фальшивому обвинению обманутые милиционеры обидели заслуженного
человека, посадили его в одну камеру с грязными преступниками. Господи, что
за время, что за нравы!
На длинных ресницах, под которыми прячутся невинные голубые глазки,
повисли слезинки. Пухлые губки обиженно кривились.
Подполковник участливо слушал исповедь красивой женщины, исподволь
разглядывал ее изящную фигурку, хорошей лепки ножки, отчеканенное, будто для
тиражирования на монетах, личико. Видимо, все это лишило его способности
трезво оценить факты и отличить ложь от правды.