"Аркадий Карасик. Игра на выживание " - читать интересную книгу автора

невнятно, глотая окончания слов, запинаясь и мучительно морщась.
Серегину было не до переживаний допрашиваемого, он поглощен содержанием
его признаний. Машинально записывает показания, а голова работает,
выискивает пути к спасению. Ибо если эти показания станут известны -
катастрофа.
Конечно, знал Воронов далеко не все. Но и того, что он рассказал,
достаточно для того, чтобы опытные сыщики размотали весь клубок и где-то в
самой середине натолкнулись на имя начальника отдела...
- Вы снова не записываете, - повторяет то и дело Воронов. Будто
записанные откровения могут решить его судьбу. - Прошу вас...
И заглядывает в бланк допроса.
Серегин послушно записывал. Будто сам на себя оформлял приговор.
О том, что автомастерская фактически является преступным офисом. Что в
глубинах бывшего лабораторного корпуса института спрятаны склады
награбленного, находятся бассейны, сауны, дом терпимости с
врачами-венерологами, комфортабельными комнатами, помещения, где содержат и
пытают заложников. Что там же имеется игровой зал, пропускающий миллионы
"зелененьких". Что возглавляет это предприятие Столяров. Официально. Но
ходят упорные слухи - за его спиной прячется неведомый кавказец, которого
никто никогда не видел...
- Откуда вам все это известно? - с неожиданно появившейся хрипотой в
голосе спросил Серегин.
- Однажды вечером погас свет, а наш электрик болел. Я малость в
электричестве разбираюсь - вот и послали искать повреждение... Правда,
Мамедка ни на шаг не отходил, под руки заглядывал, паскуда черномазая... Но
кое-что все же я увидел... Вы опять не пишете?
- Успокойтесь, пишу... В каких преступлениях принимали участие?
"Перемычка" закрылась. Будто ее перекрыл своим вопросом подполковник.
Автослесарь начал хрипеть, запинаться. Просьбы записывать чуть ли не каждое
слово прекратились.
Понятно. Разглагольствовать о действиях других куда легче, нежели
признаваться в собственных.
Похищение одного предпринимателя... Но участие в нем Воронова
ограничивалось застегиванием наручников... Ограбление магазина... Сам он не
грабил - стоял на углу, наблюдая за улицей. Вдруг менты объявятся...
Убийство двух милиционеров... Он выстрелил всего один раз, но постарался
промахнуться. Раненого мента добил Мамед...
И так до бесконечности. Стоял на стреме... держал заложника... Заставил
стрелять, но он стрелял мимо... Нет, он не пытал - пытал Мамед...
У Серегина двоились буквы и строчки. Он, конечно, знал, что Руслан
возглавляет бандитское объединение, но подробности были неизвестны... И вот
Воронов будто откинул занавес, и на сцене появились заложники, пытки,
убийства...
- Почему пришел с повинной?
- Совесть замучила и... страх...
Если совесть мучает, значит, на то имеются причины. Значит, не стрелял
мимо и не стоял на стреме. Возможно, замаран кровью убитых милиционеров,
пытал, грабил...
Исписал пятый лист.
Что же делать? Может, избить до полусмерти, отбить посетителю