"Аркадий Карасик. Игра на выживание " - читать интересную книгу автора

самому, не следует перепоручать другому офицеру.
Трудно сказать, что лежало в основе этой самой интуиции. То ли
многолетний опыт работы в органах, то ли опасность разоблачения, висящая над
ним.
По сообщению старшего лейтенанта Гошева посетитель пришел с повинной.
Значит, выложит все, что знает, и эти его сведения могут коснуться Серегина.
Несколько долгих минут подполковник разглядывал посетителя. Будто
пытался забраться к нему в мозг, прощупать извилины, докопаться до того, что
он сейчас скажет и что утаит.
С повинной в отдел приходили редко. Чаще допрашивали захваченных во
время разборок преступников, взятых в ходе оперативно-розыскных мероприятий
бандитов. А тут обмякший на стуле человек готовится совершенно добровольно,
без малейшего нажима, признаться во всех своих грехах.
Что толкнуло его на такой поступок? Совесть? Вряд ли. Если пришедший -
закоренелый преступник, у него свои понятия о совести. Во всяком случае, она
вынуждает сдаться органам только тогда, когда ее владелец не видит иного
выхода. Загнан в угол.
Человек случайно попал в паутину преступности... А при чем тогда явка с
повинной? Скорее речь может идти о свидетельских показаниях. Значит,
посетитель не просто замешан в бандитских шалостях, но и изрядно замаран
серьезными преступлениями...
Подозрительно все это, слишком подозрительно!
- Фамилия, имя, отчество, возраст, место работы... Погоди отвечать! -
Серегин повернулся к старшему лейтенанту, сидевшему в стороне за маленьким
столиком над бланком допроса. - Свободен, Гошев. Все сделаю сам.
Снова сработала таинственная интуиция. Допросить без свидетелей, с
глазу на глаз.
Гошев пожал плечами. Обычно подполковник не утруждает себя писаниной,
предоставляет это подчиненным. Тому же старшему лейтенанту. И вдруг -
наедине!
Привычка подчиняться прочно укоренилась в офицерах отдела. Извечная
истина: я начальник - ты дурак, ты начальник - я дурак. Желает начальство
поработать шариковой ручкой - ради Бога! Но удержаться от недоуменного
пожатия плечами старший лейтенант не смог.
- Иди, иди, - подтолкнул офицера Серегин. - Отдыхай, пока я добрый.
Потребуешься - вызову, не сомневайся.
Гошев покинул кабинет. Закрывая дверь, внимательно посмотрел на
посетителя. Будто сфотографировал.
- Итак, приступим, - выложил па стол бланк допроса подполковник. -
Повторяю: фамилия, имя, отчество, возраст, место работы.
Вопросы отработаны, слетали с языка без малейшего затруднения.
Человек поднял голову. Кажется, он до такой степени перепуган
неожиданной смелостью своего поступка, что еще не осознал до конца, что
нужно говорить, а что не нужно. Мало того, не может вспомнить причину,
толкнувшую его на явку с повинной.
Может быть, извиниться - дескать, зашел случайно? Нет, никто не
поверит. А выложить подполковнику то, что отрепетировано долгими бессонными
ночами, опасно, очень опасно. Ибо последствия откровенности не в его воле -
все зависит от этого холеного милицейского начальника с подозрительным
взглядом.