"Сергей Кара-Мурза. Оппозиция как теневая власть " - читать интересную книгу автора

"левые" - они их наполняли небывалым содержанием. Так было и с идеей
демократии - в противовес самодержавию (а недавно - в противовес советскому
строю).
Н. Бердяев писал в 1923 году: "Демократия - не новое начало, и не
впервые входит она в мир. Но впервые в нашу эпоху вопрос о демократии
становится религиозно-тревожным вопросом. Он ставится, уже не в
политической, а в духовной плоскости. Не о политических формах идет речь,
когда испытывают религиозный ужас от поступательного хода демократии, а о
чем-то более глубоком. Царство демократии не есть новая форма
государственности, это - особый дух".
В чем же этот особый дух русских "левых"? Это - целая философия, лишь
основные черты которой были намечены в первой половине ХХ века. Наше время
дало огромный и ценный материал, чтобы завершить эту работу - если будет
кому. Я бы сказал, что суть дела в неорганичном, болезненном соединении
западного рационализма и получивших светскую оболочку западных религиозных
идей (прогресса и свободы) с тем "неявным знанием", которое играло важную
роль в традиционном обществе России. В это знание входит иррациональное
представление о совести и долге - не только перед ближними, но буквально
перед Космосом. В результате получилась философская смесь, подкрепленная
фанатической уверенностью в своей правоте и даже обязанности на свой лад
"устроить весь мир".
При этом верхушечное положение занимали ценности западные, они и
определяли планы и проекты "левых". И главным объектом ненависти было то
сокровенное отношение к миру и к человеку, которое передавалось из поколения
в поколение и служило генетической матрицей, воспроизводящей Россию как
особую цивилизацию. Уже более ста лет пытаясь провести в России подобие
протестантской Реформации, "левые" стремились разорвать тайную связь
поколений, лишить святости те символы и образы, которые скрепляли народ.
В статье "Культурный мир русского западника" философ-эмигрант В. Щукин
лестно характеризует левую русскую интеллигенцию: "В отличие от
романтиков-славянофилов, любая сакрализация была им в корне чужда.
Западническая культура носила мирской, посюсторонний характер - в ней не
было места для слепой веры в святыню". Он отмечает именно это стремление
осуществить разрыв тела народа во времени, что является важнейшим условием
"атомизации" народа на скопище индивидов: "С точки зрения западников время
должно было быть не хранителем вековой мудрости, не "естественным" залогом
непрерывности традиции, а разрушителем старого и создателем нового мира".
Вспомним перестройку: наши "левые" проявили поистине дьявольский талант
в десакрализации, замазывании всех священных для русского самосознания
образов и символов - от Зои Космодемьянской и маршала Жукова до Александра
Невского.
Вот маленький пример огромной "загрязняющей способности" "левого" ТВ. 8
Марта 1992 года в традиционный праздник телевизионные "Вести" дали такой
репортаж В. Куца, всего в 20 секунд: "Эту даму бальзаковского возраста звали
так же, как героиню пушкинского романа, - помните: "Итак, она звалась
Татьяной". Так отметили праздник 8 Марта". И далее - скабрезная история о
том, как часовой ставропольской тюрьмы за 700 рублей провел к заключенным
женщину. И что военная прокуратура, вероятно, не будет раздувать это дело.
В маленьком эпизоде репортер успел мазнуть грязью сразу несколько
дорогих образов: праздник 8 Марта, давно утративший свое идеологическое