"Сергей Кара-Мурза. Оппозиция как теневая власть " - читать интересную книгу автора

традицию".
Большой вклад в размывание соединяющего народ правосознания вносил А.
Сахаров. В манифесте левых "Иного не дано" он утверждал: "Принцип "Разрешено
все, что не запрещено законом" должен пониматься буквально". Переход к этому
принципу означал бы, что в обществе снимаются все табу, все не записанные в
законе культурные, моральные нормы. Это имело бы катастрофические
последствия. Если бы тезис Сахарова реально был осуществлен на практике,
произошло бы моментальное сбрасывание общества в абсурдную гражданскую
войну. Скатывание в массовое насилие происходит, когда человек теряет
систему координат, критерии различения Добра и зла.
Не говоря уже о тех очагах гражданских войн, которые создаются властью,
преступившей именно моральные нормы, насилие преступников уже достигло такой
интенсивности, что можно говорить о своеобразной войне. Но ведь эта
преступность буквально выращивалась левыми политиками как ударная сила для
разрушения "тоталитарного" советского общества. Вспомним хотя бы рассуждения
Г. Попова о пользе преступников как социальной базы реформ. Это - не новое
явление в тактике "левых" сил, оно наблюдалось и при расшатывании устоев
российского порядка в начале ХХ века.
Философ С. Франк писал: "Самый трагический и с внешней стороны
неожиданный факт культурной истории последних лет - то обстоятельство, что
субъективно чистые, бескорыстные и самоотверженные служители социальной веры
оказались не только в партийном соседстве, но и в духовном родстве с
грабителями, корыстными убийцами, хулиганами и разнузданными любителями
полового разврата, - этот факт все же с логической последовательностью
обусловлен самим содержанием интеллигентской веры, именно ее нигилизмом: и
это необходимо признать открыто, без злорадства, но с глубочайшей скорбью.
Самое ужасное в этом факте именно в том и состоит, что нигилизм
интеллигентской веры как бы сам невольно санкционирует преступность и
хулиганство и дает им возможность рядиться в мантию идейности и
прогрессивности". Можно лишь добавить, что нынешние "левые" не так уж
бескорыстны - разрушая общество, сами они в личном, так сказать, плане
выходят в число богатейших людей Европы.
Мало-мальски серьезный анализ показывает, что слома культурного ядра
советского народа осуществить не удалось, как ни велики нанесенные ему
травмы. А внутренний импульс "левого" движения и порожденного им
политического режима иссяк. Оседлав средства массовой информации,
вооруженную силу и экономику, "левые" на время увлекли людей и поставили
страну на грань катастрофы. Но сегодня они уже утратили творческую потенцию
и потеряли доверие массы. Все более и более скатываясь к применению силы и
сбрасывая маску "правоискателей", они пришли, говоря словами историка
Тойнби, к "дегуманизации господствующего меньшинства, предполагающей
спесивое отношение ко всем тем, кто находится за его пределами; большая
часть человечества в таких случаях заносится в разряд "скотов", "низших", на
которых смотрят как на сам собою разумеющийся объект подавления и
глумления... Страх толкает командиров на применение грубой силы для
поддержания собственного авторитета, поскольку доверия они уже лишены. В
результате - ад кромешный".
Вот и ставлю опять те же волнующие меня вопросы. Нужно ли в этих
условиях нашей оппозиции отклеивать от Гайдара и Бурбулиса ярлык "левых" и
приклеивать его на себя? Зачем надевать доспехи разрушителей, когда новый