"С.Кара-Мурза, и другие. На пороге 'оранжевой' революции " - читать интересную книгу автора

действительным прогрессом, чтобы она была прочной и не повлекла за собой
застоя или даже упадка в общественном способе производства. Но такой степени
развития производительные силы достигли лишь в руках буржуазии".
  Эту мысль Энгельс с иронией поясняет таким образом: "У дикарей и
полудикарей часто тоже нет никаких классовых различий, и через такое
состояние прошел каждый народ. Восстанавливать его снова нам и в голову не
может прийти" (Соч., т. 18, с. 537).
  Социальной причиной, по которой классом-могильщиком буржуазии
должен стать пролетариат, была, по Марксу, эксплуатация рабочих посредством
изъятия капиталистом прибавочной стоимости. Именно пролетариат был должен и
имел право экспроприировать экспроприаторов. Это важное положение
марксистской теории революции, особенно для тех стран, в которых
промышленный пролетариат составлял очень небольшую часть населения (как в
России, где в начале 1917 г. рабочих фабрично-заводской промышленности с
семьями было 7,2 млн. человек, из них взрослых мужчин 1,8 млн.).
  Но это теоретическое обоснование неотвратимости пролетарской
революции на Западе несет в себе внутреннее противоречие.
  Дело в том, что согласно политэкономическим воззрениям самого
Маркса, капиталисты были экспроприаторами вовсе не по отношению к
пролетариям - у пролетариев они покупали их рабочую силу по ее стоимости,
через эквивалентный обмен на рынке труда. Жертвами капиталистической
экспроприации были именно крестьяне и ремесленники, жившие и работавшие в
докапиталистических хозяйственных укладах, где они вели натуральное
хозяйство или мелкотоварное производство.
  Маркс пишет об этой экспроприации капиталистами: "Превращение
карликовой собственности многих в гигантскую собственность немногих,
экспроприация у широких народных масс земли, жизненных средств, орудий
труда, - эта ужасная и тяжелая экспроприация народной массы образует пролог
истории капитала... Частная собственность, добытая трудом собственника,
основанная, так сказать, на срастании отдельного независимого работника с
его орудиями и средствами труда, вытесняется капиталистической частной
собственностью, которая покоится на эксплуатации чужой, но формально
свободной рабочей силы" ("Капитал", Соч., с. 771-772).
  Если так, то как раз не на Западе и не от пролетариата следовало
ожидать революции "экспроприированных масс". Ведь особенно большие масштабы
"экспроприация у широких народных масс земли" приобрела в зависимых от
Запада странах - колониях. В.И.Ленин приводит данные, показывающие, что уже
в ХIХ веке земельная собственность в Африке, Полинезии и Австралии была
присвоена западными колониальными державами практически полностью, а в
Азии - на 57%.
  Однако сопротивление капитализму народных масс Маркс квалифицирует
как реакционное, ибо оно препятствует "прогрессу промышленности, невольным
носителем которого является буржуазия". Поэтому приведенные выше слова об
"ужасной экспроприации народной массы" сопровождаются таким утверждением из
"Манифеста коммунистической партии": "Средние сословия: мелкий промышленник,
мелкий торговец, ремесленник и крестьянин - все они борются с буржуазией для
того, чтобы спасти свое существование от гибели, как средних сословий. Они,
следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны:
они стремятся повернуть назад колесо истории" (К. Маркс и Ф. Энгельс.
"Манифест Коммунистической партии". Соч., 2 изд., том 4, стр. 436).