"Дмитрий Каралис. Автопортрет (извлечения из дневников 1981-1992 г.г.)" - читать интересную книгу автора

красный огонек сквозь колючий ветер на последнем вагоне. Кажется, он шел в
Ригу.

. Написать бы повесть "Спецкомендатура No2". Только где ее
напечатаешь?..

"Фирсов стал предусмотрительнее. Иногда он ловил себя на мысли, что
пытается в простейшем житейском деле - будь то поход с пустыми бутылками к
приемному пункту или переход улицы - отыскать возможный криминал и избежать
его. "Где бутылки взяли?" - "Дома. Жена может подтвердить. Обратите внимание
- водочных нет - только пиво, лимонад и сухое". - "Почему оказались на
середине улицы при красном сигнале светофора?" - "Не успел закончить переход
по зеленому, при загорании желтого сигнала остановился на разграничительной
линии..."
Повышенная осторожность огорчала Фирсова, но что сделаешь, если за
время, проведенное им в рабочем общежитии под Ленинградом, называемом
спецкомедатурой и обнесенном высоким металлическим забором, он насмотрелся
живых иллюстраций ко всем разделам уголовного кодекса, исключая, пожалуй,
лишь преступления, связанные с изменой Родине и фальшивомонетничеством.
Из-за какой только дури не попадали люди на стройки народного
хозяйства, прозванные "химией" то ли в честь незабвенной химизации народного
хозяйства, на фронты которой посылались первые ласточки Указа 1964 года, то
ли из-за полной неразберихи в статусе условно-осужденного: с одной стороны,
осужден условно и свободы терять не должен, с другой стороны - обязан
трудиться там, куда пошлют, и спать, где тебе укажет милиция; она же даст
разрешение на поездку в выходные дни домой. Ссылка не ссылка, высылка не
высылка, но живешь за забором и паспорт твой в спецчасти под замком. Но
избирательных и иных гражданских прав при этом не теряешь. Одним словом -
химия.
Каких только разгильдяев, ханыг, прохиндеев, чудиков и обормотов не
встретил Фирсов в спецкомендатуре
На первом месте по представительству шла пьяная дурь с кулаками -
хулиганы, бакланщики, статья 206 за разными частями. Как казалось Фирсову,
их лечить следовало, а не осуждать, пусть и условно. Они и там, за забором,
углядев слабые стороны надзора, "клали на все болт" и пили в дни получек,
как чесоточные лошади, пока их за нарушение режима не отправляли на зону -
"закрывали". Это племя - пришибленное и тусклое в безденежье,
неразговорчивое по трезвости, но горластое во хмелю - уходило на зону, но не
избывало - с воли, в узкий турникет КП перлись и перлись с чемоданами и
рюкзаками новые бакланщики, обнадеженные слухами о половине срока и
условно-досрочном освобождении - УДО. Но какое там УДО!.. Единицы уходили
"по половинке" и десятки - в зону, в зону... "химия - это свобода в кредит",
как мудро выразился Славка Гостомыслов, кандидат наук из Университета, придя
в первый же вечер засвидетельствовать свое почтение образованному коллеге.
Замечен в пьянке - минус. Отсутствовал на вечерней проверке без уважительной
причины - минус. Удрал в самоволку или задержался из увольнения - ба-а-льшой
минус, лишаешься права выезда на шесть месяцев. Не вышел на работу - опять
минус. А для УДО надо не иметь ни одного минуса, а лишь одни плюсы: грамоты,
благодарности, заседать в совете общежития или отряда...
На втором месте шли, пожалуй, хозяйственники - строители, бухгалтера,