"Владимир Караханов. Сигнал на пульте" - читать интересную книгу автора

вещи поценнее. И поменьше, чтоб в портфель, уместились. Перечислить
отказался: "Разве все упомнишь?" Асад-заде напомнил по заявлениям
потерпевших. Мамонов не возражал: "Им лучше знать".
На вопрос о судьбе украденного ответил:
- Разным людям на улице продал. А деньги были при мне, сами же
отобрали.
- Опишите внешность покупателей, - предлагает Асад-заде.
С точки зрения нашей - оперативников, вопрос совершенно никчемный, но
следователь обязан его задать и записать ответ, как бы смехотворно он ни
выглядел. А что ему на практике делать? Не фиксировать заведомо ложных
показаний вроде описания внешности несуществующих покупателей? Это было бы
нарушением процессуальных прав обвиняемого.
С другой стороны, над следователем тяготеет необходимость адаптации
показаний, иначе в конце первого же месяца у него в остатке очутится
половина дел, а через три ему объявят о служебном несоответствии. Но как
знать заранее, какая именно часть показаний окажется впоследствии
несущественной?
Рату надоело слушать басни, и он перебил Мамонова:
- У кого ночевал?
Мамонов, как видно, ждал этого вопроса и, не моргнув, ответил:
- У знакомой девушки.
- Что за девушка? - подхватывает Асад-заде.
- Нормальная девушка, две руки, две ноги и все остальное...
Мы улыбаемся, но Ариф работает лишь около года. Он срывается на крик:
- Брось кривляться! Где она живет, я спрашиваю?!
- Не хочу я ее впутывать, гражданин следователь, - вежливо отвечает
Мамонов и прочувствованно добавляет: - Очень уж она красивая...
"Кричи не кричи, а хозяин положения я. Вы не знаете обо мне ничего,
потому что поймали меня случайно. Что хочу - говорю, что хочу - утаиваю, что
хочу - перевру, все от меня самого зависит", - не надо быть психологом,
чтобы прочитать все это на его физиономии. Но в том-то и штука, что
психология эта, как говорил еще Порфирий Петрович у Достоевского, всегда "о
двух концах". Можно промолчать, можно переврать, но что утаил, что переврал,
отчего растерялся - реакция нормального человека, которую не "подошьешь" к
делу, все это уже работает на нас. Мы задавали вопросы и прислушивались к
ответам, как в детской игре "Отыщи под музыку".
- У кого украли платок? - Я заранее вытащил его из сейфа и теперь кладу
перед Мамоновым.
- Так это ж мой, некраденый.
- А кто выгладил?
Он в замешательстве, но еще не понимает, что музыка для нас играет все
громче.
- Та девушка? - помогаю я.
- Ну да, та самая, - обрадованно соглашается он.
- Та самая, из общежития? - уже по-настоящему ошарашиваю его.
После долгой паузы он наконец сказал, что не знает никакого общежития.
Его уже начали мучить сомнения. Эх, если б не Турин!
- А девушка та в мужских брюках ходит, а? - насмешливо спрашивает Рат,
- Не знаю, ничего не знаю, - в раздражении Мамонов не напоминает
прежнего: спокойного, уверенного в себе, - и никакой девушки не знаю, и