"Петр Капкин "В ноздре пирамидона"" - читать интересную книгу автора

подворотни и пойду прямо на Север. На пути окажется афишная тумба, я
вскарабкаюсь на нее и спущусь с другой стороны; на пути окажется дом - я
влезу на крышу по водосточной трубе (труба будет плохо прикручена, и я смогу
упасть, но не упаду), я влезу на крышу и посмотрю вверх: "Да, я взял
правильное направление", - и спущусь по пожарной лестнице. На пути моем
будет городское озеро (наверное, Останкинский пруд), я подойду к берегу и
найду лодку(плавать я не умею). Я переплыву озеро - на пути у меня будет
Останкинская башня: я куплю билет на смотровую площадку, а там, на площадке,
скажу работникам телебашни, что я монтажник и должен проверить, как
закреплен флаг, - мне откроют дверь к винтовой лестнице; я поднимусь к
мачте, на которой держится флаг, и спущусь с северной стороны: я узнаю ее по
флюгеру, который рядом с флагом (потому что небо будет в тучах), я спущусь
по сизальскому канату: один конец привяжу к башне, а другим себя за ноги и
прыгну, канат длиной 536 метров - на метр короче башни. Внизу я отвяжу себя
и пойду через парк, там я перелезу через двадцать деревьев и два забора и
выйду на окружную дорогу, рядом с постом ГАИ, я подожду, когда зажжется
зеленый, и выйду за город. А там все просто, там будут леса и дороги, там
уже легко... там уже до Севера рукой подать, до Севера, до Северного полюса,
где Полярная звезда висит низко-низко и прямо-прямо над головой.


АППАРАТ СОЧУВСТВИЯ

Алкен шла как обычно, быстро семеня прямыми ногами. Я в это время сидел
на крыше и все видел. Она подошла к киоску "Мороженое", купила пачку "Явы"
за сорок копеек, зашла за будку и стала курить. Я спустился по водосточной
трубе и подкрался к ней поближе. Лицо ее с большими глазами и припухлыми
чуть-чуть губами было печально. Она грызла спичку, держа ее у рта левой
рукой, в тонких пальцах правой была потухшая сигарета. Мне показалось, что
Алкен сейчас заплачет. Сердце мое судорожно забилось, и я сам чуть не
заплакал, но объявиться не решился, стоял и смотрел, боясь, что она сейчас
уйдет. Алкен что-то мучило, я хотел знать, что тревожит ее сейчас, что
заставляет печалиться. Она вдруг подняла глаза, глядя прямо в мою сторону (у
нее очень чуткая нервная система), что я даже не успел настроить аппарат
сочувствия. Алкен скользнула по мне взглядом, но меня не увидела. Глаза ее
застилали слезы. В смятении я сильно сжал аппарат рукой, так, что он
треснул. "Плевать", - равнодушно подумал я, бессмысленно посмотрел на него,
не понимая, зачем он мне нужен. "Как бездушный аппарат может помочь
человеку?" - вдруг пронзила меня острая и гневная мысль, я сильно
разозлился, сильно размахнулся и бросил аппарат в сторону парка. Невольно
провожая его взглядом, я вдруг увидел, что аппарат изменил направление на
противоположное и летит прямо на меня. Он летел очень быстро, так, что я
едва успел пригнуться. Пролетев надо мной, аппарат вдруг ударил в спину
толстого дядьку в кожаном пальто - так сильно, что дядька подскочил на
полметра, пальто у него расстегнулось, и из внутренних карманов его стали
выскакивать светлые бумажные листочки. Выскочив из карманов, бумажки взмыли
вверх и, выстроившись клином, стали пикировать на прохожих, влетая им прямо
в руки. Я посмотрел на Алкен - и Алкен держала в руках листочек.
Я решился к ней подойти.
- Ой, Петькен, ты видел? - спросила меня Алкен, она счастливо