"Петр Капица. Ревущие сороковые" - читать интересную книгу автора

Никитич Труш-ко. - Давненько я с тобой не плавал. Почитай, лет десять? Где
тебя в войну качало?
- На госпитальных плавал. Два раза тонул. Штук десять осколков в меня
всадили, а весом не прибавился.
- А со "змием" как? - Трушко выразительно пощелкал пальцем по горлу. -
Сильно заводишься?
- Обрезал концы, - решительно заявил Моргач. - Думаешь, от запоя
отощал? Не-е, на лечение меня в сухой док списали. Вялость кишок нашли.
Насилу вылечили. Три месяца гулял по бюллетеню.
- Ничего, у нас откормишься. Китятину едал?
- А как ее у вас подают - в сыром или жареном виде?
- С ветерком и штормовым перцем.
- Ну, тогда подойдет. Надоели штили да молочные коктейли.
Хотя второй механик был внешне каким-то безликим, но шутку он понимал и
мог сам от-бчться острым словцом. Такой нам подходил. К тому же Трушко
заверил:
- Морячина! В любую штормягу две вахты простоит.
Днем на китобоец прибыл хозяин верхней палубы - наш старый боцман Тарас
Фаддеевич Демчук. Он еще с берега, щурясь, как художник, поглядел на судно:
каков его внешний вид? Затем не спеша поднялся по трапу, поставил чемодан в
тень и отправился в обход, придирчиво осматривая палубу с кормы до носа.
Бывший мичман явился на китобоец не в меру франтоватым. Его гражданский
костюм был наглажен до лоска, накрахмаленный воротничок рубашки врезался в
дубленную ветром и солнцем красноватую кожу короткой шеи, гладко выбритые
подбородок и щеки обрели глянцевитость медного самовара. Создавалось
впечатление, что в путь Демчука отправляла аккуратная и заботливая женщина,
внимательно оглядевшая моряка на прощание.
От непривычной одежды Тарас Фаддеевич держался так, словно был закован
в броню: шел с растопыренными локтями, поворачивался всем корпусом и
страдальчески вытягивал шею. Парадная одежда явно его угнетала. Осмотрев
судно, боцман поспешил в кубрик и вскоре появился на верхней палубе в своем
обычном виде: в стареньком, видавшем виды свитере и комбинезоне на лямках.
Фуражка у него лихо держалась на затылке козырьком вверх. Это обозначало: у
Фаддеича хорошее настроение.
Братски поздоровавшись со старыми товарищами, с которыми воевал на
Балтике, Дем-чук похвастался:
- Ну и пожил же я, братцы, на берегу! Все, чего хотел, имел. Но по морю
соскучился. Как получил ваше письмо, чуть ли не в пляс пустился. Больше
никакая сила удержать не могла. А китобоец наш вроде ничего? Не хуже "МО",
плавать можно... В общем, спасибо, что не забыли старика.
Через день на вакантное место камбузника пришел неповоротливый детина,
с огромными ручищами. Звали его Анатолием Охапкиным. Оглядев корабль,
новичок первым делом спросил:
- А где тут у вас спят?
- Вон в той бочке, по очереди, - ответил Трефолев, показав на фокмачту.
Охапкин посмотрел на бочку наблюдателя, на зубоскала и сокрушенно
поскреб пятерней затылок. Не понять было: то ли ему не понравилась шутка, то
ли место для спанья.
Увидев новичка, боцман надвинул на глаза фуражку и спросил:
- Ты хоть плавал когда-нибудь?