"Петр Капица. Ревущие сороковые" - читать интересную книгу автора

меня.
- Ты была сегодня у врача?
- Да.
- Что он тебе сказал?
- То же самое... Я просто не поняла себя... Знаешь, у нас будет
ребенок.
- У нас с тобой? Что же ты молчишь? Вот здорово! - Я бросился целовать
ее. Когда прошел первый порыв радости, спросил:
- Подожди, но как же ты останешься одна?
- В конце зимы я переберусь к твоей маме, будем жить вместе.
- Но без меня тебе будет трудно. Нет, нужно отказываться от Антарктики
и устраиваться на судно каботажного плавания.
- Жертв не требуется. Я все продумала. Это случится еще не скоро,
весной. Уходи в Антарктику и не думай ни о чем. Только не задерживайся... Я
очень буду ждать!

МЫ КИТОБОИ

Я был зачислен вторым штурманом на только что отремонтированное
китобойное судно "Пингвин". По виду наше судно было крупней "морского
охотника", но оказалось таким же тесным и неудобным для жилья, как и "МО".
Меня со старпомом поселили в надстройке, в тесной каютке; порой
казалось, будто мы ютимся в большом шкафу, приспособленном под жилье.
Старпом спал на нижней койке, я - на верхней. У нас на двоих был
небольшой столик, зеркало, полка для книг и ниша с вешалкой для верхней
одежды. Чемоданы мы держали в рундуке под койкой, Когда требовалось
что-нибудь в них найти, то один из жильцов должен был покинуть каюту, а
другой - открыть дверь в коридор и вытащить чемодан. Но мы не жаловались на
тесноту. Я привык к ней на "морском охотнике", плавая на Балтике, а Феоктист
Варфоломеевич Черноскул во время войны - на бронекатере Дунайской флотилии.
- Мне роскоши не надо, - говорил старпом. - Была бы койка да сверху не
поливало бы водой. И я обойдусь.
Длинных речей Черноскул не любил, отвечал на вопросы коротко, без
лишних пояснений. Феоктист Варфоломеевич был человеком приветливым; никогда
ни на что не жаловался и, казалось, всем желал добра, а по службе оказался
строгим и требовательным, как и положено старпому. Слово "долг" в применении
к нему утрачивало всякую ходульность. Черно-скул так выполнял службу, что
ему любой моряк мог позавидовать.
О прежней жизни старпома я знал лишь несколько эпизодов, из которых
путной биографии не составишь. Но я не досаждал ему расспросами, а у
Черноскула не было любопытства к моему прошлому. Правда, наедине мы с ним
оставались редко: в мое дежурство он отсыпался, а когда я был свободен,
Феоктист Варфоломеевич стоял вахтенным на мостике либо занимался сотней
неотложных дел. Старпом на нашем судне отвечал за все.
Команда у нас еще была не полной. Каждый день появлялись новые люди.
Мы, конечно, встречали новичков настороженно: хороший ли это моряк? Будет ли
он надежным товарищем?
Рано утром на пристани появился невысокий и тощий механик, с землистым
и морщинистым лицом.
- Здорово, Моргач! - приветствовал его наш старший механик, Гурий