"Лев Владимирович Канторович. Я привезу тебе яблоки из дому (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

поблагодарила его, а он покраснел и нахмурился, так что Анне даже стало
немножко жалко его.
В поезде она ехала в купе с тремя мужчинами - двое было штатских и
один военный летчик, капитан, - и за ней ужасно ухаживали все трое, но ей
нравился по-настоящему только летчик. Вечером мимо окон вкось летели яркие
искры, и звезды мерцали на черном, как копоть, небе; иногда казалось,
будто искры и звезды - одно и то же. Анна и летчик стояли возле окна в
коридоре. В коридоре никого, кроме них, не было. Вагон сильно раскачивался
на ходу, дул сильный ветер и хлопали занавески на раскрытых окнах. Летчик
стоял совсем рядом, почти обнимал Анну. Анна смотрела в окно и
чувствовала, как летчик часто дышит. Они тихо разговаривали о каких-то
ничего не значащих вещах. Анна даже не думала, о чем он спрашивал ее и что
она отвечала. Анне было весело и немножко страшно, и ей очень нравился
летчик. Он ей нравился все больше и больше, и она ни о чем не думала.
Только после того как летчик вдруг отошел от нее и закурил папиросу,
только после этого Анна сообразила, что он спрашивал ее, замужем ли она, и
она ответила "да" и рассказала про Забелина. Летчик больше не подходил к
окошку, где стояла Анна, и курил папиросу за папиросой и хмурился.
Потом пришли двое штатских из их купе, - они ходили в вагон-ресторан,
а летчик и Анна не пошли, чтобы остаться вдвоем. Штатские принесли две
бутылки вина, и сразу открыли вино, и начали пить за здоровье Анны, и
наперебой ухаживали за ней, а летчик все еще хмурился, и Анна даже
подумала - уж не обидела ли она его... Но летчик вдруг засмеялся и
предложил выпить за здоровье пограничника - мужа Анны. Все выпили и
попросили Анну рассказать про заставу и про Забелина, и Анна стала
рассказывать. Наверное, получился интересный рассказ, потому что штатские
и летчик сидели тихо и внимательно слушали. Поздно ночью стали
укладываться спать. Мужчины вышли из купе, чтобы Анна могла раздеться. Она
быстро разделась и легла.
Засыпая под стук колес, она думала о заставе, и многое ей показалось
совсем другим, чем раньше, и многое было интересней и лучше, чем она
думала, и, может быть, она даже немножко скучала по заставе... по "нашей
заставе"... уже на четвертый день она скучала, правда, совсем немного,
чуть-чуть...
Она вышла из поезда в родном городе и сразу увидела маму и отца. Она
подбежала к ним и обняла их, и мама даже немножко поплакала.
От вокзала до дома шли пешком. Улицы очень-очень знакомые, маленькие
и кривые, и милые, и ужасно приятно чувствовать, что ты дома. Многие
прохожие узнавали Анну, здоровались с ней, и приходилось останавливаться и
рассказывать. Все спрашивали про границу и про Забелина, а отец очень
гордился и говорил всем, что муж дочери настолько занят, что даже отпуска
ему не дают, и вот она одна приехала навестить стариков и потом снова
уедет домой, к себе на границу. Он так и говорил: "домой на границу".
Анна снова вспомнила заставу и как пахнет пыльная гимнастерка
Забелина лошадью и кожей ремней.
Анна подумала, что вот все здесь ничего не знают о границе, не знают
основного, самого главного, а она, Анна, жена лейтенанта Забелина, знает,
и поэтому она совсем другая, чем все в этом городе, который стоит очень
далеко от каких бы то ни было границ, а застава, "наша застава", на другом
конце огромной страны.