"Лев Владимирович Канторович. Кутан Торгоев (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Оглянитесь вокруг. В нищете, в голоде, в горе живет киргизский народ.
А кто виноват в этом?
Я старый человек, и я помню - давно это было, - когда мало урусов
было в Киргизии и счастливо жил киргизский народ. Урусы царя принесли с
собой горе, нищету и голод. Обманом и силой захватили они страну.
Теперь урусы снова обманывают вас. Смотрите: большевики вас в колхозы
зовут. Знаете, зачем делают это? Чтоб легче было отобрать у вас все, что
имеете вы. Вы соедините стада ваши в большое общее стадо, и урусы пришлют
кзыл-аскеров, и кзыл-аскеры угонят сразу все большое стадо.
Берегите жен и дочерей ваших, киргизы. Урусы не знают совести.
Берегите детей ваших. Урусы насильно возьмут их и увезут от
родителей, и когда дети вернутся, они не узнают родителей. Выученные в
школах урусов, они станут хулить святое имя пророка, станут палачами
своего народа.
И вот я пришел к вам, киргизы. Я прошел по горам, и урусы не посмели
напасть на меня. Аллах благословил меня.
И я говорю вам, киргизы: готовьтесь! Я пройду по всей стране, и во
всех аулах люди услышат меня. Я подыму зеленое знамя пророка, и во всех
аулах люди встанут против урусов, и урусы погибнут, а мы станем свободны,
и аллах поможет нам.
Джантай кончил и обвел всех глазами.
Киргизы молчали.
Тогда Джантай взял из рук Алы небольшой мешок и кинул старейшему из
аксакалов. Мешок звякнул, падая на землю.
- Я дарю вам патроны, киргизы, - сказал Джантай. - Пусть ваши ружья
стреляют без промаха. Пусть аллах направит руки ваши. Пусть ваши пули
узнают урусы.
Старик аксакал молча поклонился и передал мешок молодому киргизу.
Другие аксакалы тоже поклонились Джантаю. Никто не сказал ни слова.
Джантай встал.
- Я рад, что все вы - верные дети пророка. Я рад, что никто не
спорит. Пусть милость аллаха будет с вами.
Молчание отвечало ему. Джантай пошел к выходу. Перед ним
расступились, все так же молча. Только когда он уже согнулся, чтоб пройти
в низкую дверь, сзади раздался спокойный старческий голос.
- Ты нехорошо сказал, - заговорил старик, тот самый, который
внимательней всех слушал и кивал головой.
Джантай резко обернулся и выпрямился. Брови его сдвинулись, лицо
стало злым, и рука легла на шашку.
- Ты нехорошо сказал, Джантай Оманов, - говорил аксакал, - ты сказал
нам, что урусы боятся твоей силы, и не тронули тебя. Зачем обманывать,
Джантай? Мы знаем: два пограничника проезжали вчера наш аул и сказали
нам, - мы знаем, что ты первый просил мира и обещал кончить войну с
урусами. Мы знаем, что начальник пограничников велел тебе приехать в
Каракол, и это он, комендант, приказал не трогать тебя в пути.
И еще раз ты сказал неверно, Джантай Оманов. Ты - старый человек, но
я старше тебя и тоже помню то время, когда урусов мало было в Киргизии.
Тебе хорошо жилось тогда, тебе - сыну бая, но разве плохо тебе теперь?
Разве халат твой рваный? Разве ты знаешь горе, Джантай? А пастухам было
плохо всегда.