"Лев Владимирович Канторович. Кутан Торгоев (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Близился час вечерней молитвы. Медленно тянулось время.
Наконец птичьи глаза Джантая разглядели облако пыли вдали на дороге.
Облако быстро приближалось. Джантай вгляделся внимательней. Ему
показалось, что облако слишком большое, слишком много всадников. Откуда
Алы взял столько людей? Большая удача!
Пыль летела по дороге. Уже не больше двух километров оставалось до
Воздвиженского. Джантай приказал оставить верблюдов. Джигиты отвели их за
дома, в узкий переулок. Верблюды упирались и пронзительно кричали.
Джантай пустил коня напрямик к горам. Он перескочил несколько
глиняных дувалов. Джигиты неслись за ним.
В горах Джантай был хозяином. Боя на равнине он боялся и не хотел.
Нужно было заманить урусов в горы: увлекаясь преследованием, пограничники
на усталых лошадях зарвутся и подставят себя под пули басмачей.
Сколько раз это удавалось! А потом, когда урусы отступят, унеся
убитых и раненых, можно будет вернуться и забрать верблюдов.
Дома и заборы скрывали басмачей от пограничников. Горы были близко.
Но, едва выехав из села, Джантай осадил коня. Джигиты окружили его.
Молча он указал камчой на склон горы прямо перед собой. По склону ехало
человек двадцать в киргизских халатах.
Джантай ждал в замешательстве. Киргизы на горе остановились,
спешились и разбежались в цепь, скрываясь за камнями. Раньше, чем Джантай
понял, в чем дело, затрещали выстрелы. Киргизы стреляли по басмачам.
Джантай повернул коня и поскакал обратно. Джигиты, беспорядочно
отстреливаясь, ехали за ним. Одному из них пуля попала в грудь. Он лежал
на шее своей лошади, хрипел и плевался кровью. Обезумевшая лошадь
кружилась, стараясь сбросить всадника. Ее убили наповал. Падая, она
придавила раненого басмача.
Пограничники не стреляли. Джантай услышал все нарастающее "ура" и
видел, как сверкнули клинки.
Оставалась только одна возможность: прямо по равнине проскакать до
ущелья. Но равнина тянулась добрых три километра. Справа была неприступная
стена гор, слева - пропасть и поток на дне ее. Кзыл-аскеры были совсем
близко. Все зависело от лошадей.
Банда Джантая численностью чуть ли не вдвое превышала пограничников,
но Джантай даже не думал о бое. Разбойник и вор, он привык к засаде, к
внезапному налету на мирное селение, к убийству. Открытого сражения он
избегал всю жизнь. Рубка, сабельная атака была для него страшна, как сама
смерть.
Джантай крикнул, чтобы джигиты разъединились и гнали к ущелью. Алы
был рядом. Злясь на неудачу, Джантай выругался и ударил сына камчой.
Пограничники скакали к селу. Впереди всех, на гнедом жеребце, легко
привстав на стременах и далеко откинув руку с кривой шашкой, скакал
командир. Джантай хорошо видел его.
Пограничники не кричали больше. Киргизы на горе перестали стрелять.
Все стихло. Раздавался только глухой стук копыт и храп коней. Бой был
похож на скачку.
Солнце садилось. Тени от гор бежали по равнине.
Пограничники догоняли. Передние уже подняли клинки, готовясь рубить.
Но Джантай и горсточка джигитов доскакали до ущелья. Привычные кони,
свернув с тропы, неслись над кручей. Басмачи прыгали за камни и снимали