"Лев Владимирович Канторович. Кутан Торгоев (Повесть) " - читать интересную книгу автора

пошел по прямым, широким улицам, обсаженным огромными тополями, и толпы
народа шли вместе с ним. Все шли к базару.
В центре базарной площади был устроен деревянный помост, и два
человека - русский и киргиз - стояли на нем. Вокруг бушевала толпа.
Размахивая плетками, крутились всадники, пронзительно ревели верблюды,
ржали лошади, и люди кричали, ругались и спорили. Кутан ничего не мог
понять. Никто не торговал, и он не знал, что ему делать со своим бараном.
Он без цели толкался по площади. Вдруг стало тихо. Заговорил один из людей
на помосте.
Он возвышался над толпой, и Кутан хорошо видел его. Русский человек,
он был одет в широкие черные штаны, черную кожаную куртку и матросскую
бескозырку. Начав говорить, он снял бескозырку, и все увидели, что голова
его завязана белой тряпкой и темное пятно проступило сквозь повязку. Он
говорил и в такт словам рубил кулаком воздух. Он говорил по-русски, и его
голос гремел по всей площади. Киргизы не понимали, но слушали терпеливо и
молча.
Когда он кончил, в толпе произошло движение, взвилась на дыбы лошадь,
кто-то вскрикнул, и бешеным галопом пронесся всадник. Его узнали. Это был
Петренко, богатый кулак из села Покровского, страшной силы и жестокости
человек. Два года тому назад он плетью насмерть засек батрака-киргиза и
дал взятку суду, и суд оправдал его. Все киргизы знали Петренко. Его
ненавидели и боялись. Было странно видеть, как удирал Петренко,
нахлестывая лошадь и со страхом оборачиваясь назад.
Русский в кожаной куртке сказал еще что-то, очевидно смешное, так как
он сам весело и громко захохотал.
Киргизы стояли молча.
Тогда заговорил второй человек.
Многие знали батрака Амамбета. Он был свой, Пржевальский киргиз, и
всем хотелось узнать, что скажет Амамбет. Несмотря на молодость, он немало
видел на свете; он часто далеко уходил в поисках заработка, говорили даже,
что он дошел до железной дороги и бывал в России.
Небольшого роста, коренастый, почти квадратный человек, он выступил
вперед и заговорил. Лицо его было изрыто оспой. Русский, улыбаясь, смотрел
на Амамбета, наклонив голову, и, внимательно мигая, слушал непонятные
слова киргизского языка.
Амамбет сказал, что переведет речь русского, но после первых фраз все
поняли, что он говорит, быть может, похожее на речь русского, но свое. Это
понравилось людям, - Амамбету верили.
- Белого царя нет больше, киргизы, - говорил Амамбет, - генералов нет
больше, полицейских нет больше, и чиновников тоже нет больше. Все народы
России равны, теперь все народы сами будут править своей жизнью, и
бедняки, а не богатые, - голова народов теперь!..
Еще долго говорил Амамбет, и люди смеялись, весело кричали в ответ на
его слова. Кутан многого не понял. Потом Амамбет поднял руку, и снова
стало тихо на площади, и Амамбет крикнул, сжимая кулаки:
- Баи и манапы* не отдадут даром власть у нас, а офицеры и чиновники
не отдадут даром власть в России. Вот он, - Амамбет повернулся к русскому,
и русский перестал улыбаться. - Вот он - красный командир, большевик,
начальник - собирает отряд, чтобы биться с врагами народа. Бедняки,
джигиты, идите под Красное знамя. Винтовку и коня получит каждый боец, и