"Иммануил Кант. Собрание сочинений т.4, часть 2" - читать интересную книгу автора

В отношении их цели нам удобно разделить их на три класса как элементы
определения человека: 1. Задатки животности человека как живого существа.

2. Задатки человечности его как существа живого и вместе с тем
разумного.

3. Задатки его личности как существа разумного и вместе с тем
доступного вменению *. Это необходимо следует рассматривать как особый вид
задатков, а не как заключающийся уже в понятии двух первых. В самом деле, из
того, что какое-то существо обладает разумом, еще не следует, что оно имеет
и способность определять произвол безусловно, одним лишь представлением о
пригодности его максим в качестве всеобщего законодательства и, таким
образом, само по себе может быть практическим, по краиней мере насколько мы
можем постичь. Самое разумное существо в мире все еще могло бы нуждаться в
каких-то мотивах, которые у него проистекали бы от объектов склонности,
чтобы определять свой произвол, но для этого понадобилось бы самое разумное
размышление относительно огромнейшего количества мотивов и относительно
средств достижения определяемой этим цели, даже если бы и не подозрева-

27

1. Задатки животности в человеке можно подвести под общую рубрику
физического и чисто механического себялюбия, т. е.такого, для которого не
требуется разум. Они троякого вида: во-первых, [стремление] к
самосохранению; во-вторых, к продолжению рода своего через влечение к
другому полу и к сохранению того, что производится при сочетании с ним;
в-третьих, к общению с другими людьми, т. е. влечение к общительности.- Им
могут быть привиты всевозможные пороки (которые, однако, не возникают сами
собой из этих задатков как корня). Их можно назвать пороками естественной
грубости, и при наибольшем отступлении от целей природы они становятся
скотскими пороками: обжорства, похоти и дикого беззакония (по отношению к
другим людям).

2. Задатки человечности можно подвести под общую рубрику физического,
правда, но сравнительного себялюбия (для чего требуется разум), а именно
[как наклонность] судить о себе как о счастливом или несчастном только по
сравнению с другими. Отсюда склонность ообиваться [признания] своей ценности
во мнении других, и притом первоначально лишь ценности своего равенства с
другими: никому не позволять превосходства над собой, что связано с
постоянным опасением того, что и другие могут стремиться к тому же. Отсюда
прямо возникает несправедливое желание добиться превосходства над другими.-
Им, а именно ревности и соперничеству, могут быть привиты величайшие пороки
тайной и открытой враждебности против всех, на кого мы смотрим как на чужих
для нас. Эти пороки, собственно говоря, не возникают сами собой из природы
как своего корня; при усиленном домогательстве со стороны других
ненавистного нам превосходства над нами они суть склонности: ради своей
безопасности добиться

ли о возможности чего-то такого, как моральный, безусловно повелевающий