"Операция "Хаос"" - читать интересную книгу автора (Андерсон Пол)

ГЛАВА 21

Я не могу вспомнить в подробностях, что происходило в течение нескольких следующих часов.

К полудню мы оказались в моем рабочем кабинете. Начальник местной полиции почти сразу понял, что дело выходит за пределы его компетенции, и убедил нас известить ФБР. Работники Бюро тщательно, дюйм за дюймом, обследовали дом и весь участок. Лучшее, что мы могли сделать, — не путаться у них под ногами.

Я сидел на кровати, Джинни — на краю вращающегося стула. Время от времени кто-нибудь из нас вскакивал, ходил по кругу, произносил какую-то бессмыслицу и падал обратно. Густо висел туман табачного дыма. Пепельница переполнилась окурками. В голове было пусто. Взгляд Джинни был обращен глубоко внутрь себя. В окнах — солнечный свет, трава, деревья. Все это теперь казалось нереальным.

— Тебе правда нужно что-то поесть… — сказал я бог знает какой раз. — Подкрепи силы.

— Поешь сам, — ответила она, глядя в никуда.

— Я не голоден.

— Я тоже.

Нас снова охватило отупение.

Резкий телефонный звонок сорвал обоих с места.

— С вами хочет поговорить доктор Акман, — сказала трубка. — Будете говорить?

— Во имя самого Господа, да! — вырвалось у меня. — С видеоконтактом!

На мгновение я лишился рассудка и никак не мог сконцентрироваться на ожидании разговора с человеком, с чьей помощью Валерия вступила в этот мир. Мой разум закрутился вокруг принципов устройства телефона. Симпатические вибрации, когда оба абонента чарами заклинают один и тот же номер. Если пожелать — видеоконтакт с помощью магического кристалла, частичное вселение души в аппарат для передачи речи…

Рука Джинни обхватила мое запястье. Ледяная рука. Это привело меня в чувство.

Лицо Акмана выглядело почти таким же изможденным, как и лицо Джинни.

— Вирджиния, Стив… — выговорил он, — у меня для вас сообщение.

Я попытался ответить. Не смог.

— Вы были правы, — с явной усмешкой произнес Акман. — Это гомункулус.

— Почему исследования заняли столько времени? — спросила Джинни. В ее голосе не было уже той силы. Просто хриплый суровый голос.

— Потому что случай беспрецедентный. Об оставленных колдунами подменышах до сих пор говорилось только в легендах. Ничто в имеющихся данных даже косвенно не указывает на причину, по которой нечеловеческий разум украл ребенка… и каким образом это было сделано. И, в-третьих, нам неизвестно, почему этот гипотетический похититель оставил вместо ребенка голема… — Он вздохнул. — Вероятно, нашей науке известно меньше, чем мы полагали.

— Что вам удалось обнаружить? — В голосе Джинни вновь зазвучала решимость.

Я пристально посмотрел на нее.

— Вместе со мной, — вновь заговорил Акман, — исследования вели: полицейский хирург, специалисты из криминалистической лаборатории, а позднее — патологоанатом из больницы университета. Вернее, я вместе с ними. Я ведь домашний врач. Несколько часов мы потратили на проверку предположения, что Валерия заколдована. Сами понимаете — подобие полное.

Данное существо не имеет разума. Линии электроэнцефалограмм практически ровные… Но оно идентично вашей дочери во всем, вплоть до отпечатков пальцев. Однако она… оно не смогло отреагировать на все наши терапевтические заклинания. Что привело нас к мысли, что это тело — имитация. Стив, мы втолковывали это вам с самого начала. Наш вывод подкреплен целой серией тестов. Например, недостаточное процентное содержание солей в тканях. Окончательно вопрос был решен, когда сделали инъекцию радиоактивной святой воды. Метаболизм и отдаленно не схож с человеческим…

Нам помогло, что он говорил таким сухим тоном.

Ужас постепенно начал приобретать пусть туманные, но очертания. Колесики мозга со скрипом пришли в движение. Как найти способ вступить в бой с похитителем?

— Что сделают с подменышем? — спросил я.

— Полагаю, что власти предпочтут сохранить ему жизнь. В надежде, что… что удастся что-нибудь узнать. Понять и что-то сделать. И если больше ничего не случится, он перейдет в собственность государства. Не питайте ненависти к нему. Это всего лишь несчастное существо, созданное для какой-то злой цели. Но ответственности за это оно не несет.

— Если не возражаете, не будем терять времени, — резко сказала Джинни. — Доктор, у вас есть какие-нибудь идеи, как вернуть Вэл?

— Нет. И это угнетает меня. — Он нахмурился. — Хотя я только медик… Что я еще могу сделать? Скажите, что? Я начну немедленно.

— Можете начать прямо сейчас, — тут же отозвалась Джинни. — Вы, конечно, слышали, что мой кот защищал Вэл и был очень сильно изранен. Сейчас он у ветеринара, но я хочу, чтобы им занялись вы.

Акман не скрыл удивления.

— Что? Но, право же… послушайте, я не могу спасти жизнь животному, если этого не может даже специалист!

— Здесь нет проблемы. Свартальф выкарабкается, но я хочу, чтобы он выздоровел как можно скорее. Для этого необходимо оборудование, предназначенное для людей. Но ветеринар не подготовлен для работы с ним. У него нет и самого оборудования. Если же у вас нет нужных зелий или заклинаний, узнайте, как их найти. Деньгами можете не ограничиваться…

— Подожди, — остановил ее я, — сколько с меня высосут эти пиявки?

Она тут же оборвала меня:

— Счет оплатит «Источник». Или правительство. У них денег хватит. С подобным они еще не сталкивались. Возможно, страну ожидают страшные потрясения.

Она выпрямилась. Мрачный взгляд, свисающие прямые волосы, одежда та же, что была прошлой ночью… и все же она снова была капитаном Грейлок из Четырнадцатого кавалерийского полка Соединенных Штатов Америки.

— Я не спятила, доктор. Поразмыслите, что вытекает из того, что вы обнаружили, — продолжала она. — Не исключено, что Свартальф может дать какую-нибудь информацию о том, с чем он столкнулся. Конечно, в том случае, если он был без сознания, он ничего знать не может — но, в конце концов, и мы обязаны быть хорошими товарищами и помочь ему всем, чем только можем.

Акман поразмыслил с минуту.

— Хорошо, — наконец согласился он.

Он уже собирался закончить разговор, когда дверь кабинета открылась.

— Подождите-ка! — приказал чей-то голос.

Я мгновенно (да только куда теперь-то спешить?) развернулся на каблуках. И увидел твердое коричневое лицо и мускулистое тело Роберта Сверкающего Ножа. Глава местного отделения ФБР сменил современный деловой костюм на рабочую одежду. Его головной убор из перьев доставал чуть не до потолка. Смахивающая на полицейскую дубинку бутыль из выдолбленной тыквы похлопывала по заду при каждом шаге. Одеяло, наброшенное на плечи, и щеки были разукрашены изображениями орлов, солнечного диска и бог знает чего еще.

— Вы подслушивали, — обвиняющим тоном заявил я.

Он кивнул:

— Нельзя упускать ни одного шанса, мистер Матучек. Доктор Акман, вам придется соблюдать абсолютную секретность. Никаких, как вы намеревались, консультаций с не умеющими держать рот на замке шаманами и знахарями.

Джинни вспыхнула:

— Послушайте…

— Вашего кота вылечат, — тем же самым, не допускающим возражений резким тоном пообещал Сверкающий Нож. — Сомневаюсь, что он может оказаться чем-то полезен, но нельзя упускать ни единой возможности. Счет оплатит Дядя Сэм. Доктор Акман по-прежнему может руководить работой своей группы. Но я хочу, чтобы все ее члены понимали — хорошенько понимали, черт возьми! — что им следует держать язык за зубами. Задержитесь в своем кабинете, доктор. В течение часа к вашей группе присоединится оперативник.

Врач рассвирепел:

— Сколько же времени ему понадобится, чтобы убедиться, что все приглашенные мной специалисты — самые благонамеренные американцы?

— Это займет у него очень немного времени. Вы удивитесь, как много он уже о них знает. Вас также удивит, как много будет неприятностей у того, кто будет настаивать на своем праве поведать прессе или даже своим друзьям, как пойдут дела дальше. — Сверкающий Нож саркастически усмехнулся. — Впрочем, я убежден, что мои предупреждения излишни. Вы наверняка патриот и умеете держать язык за зубами. До свидания.

Телефон понял его правильно и отключился.

— Можно, я закрою окно? — спросил Сверкающий Нож и закрыл его, не дождавшись разрешения. — В наши дни подслушивающая техника достигла таких высот…

Дверь он оставил приоткрытой. Было слышно, как его люди бродят по дому и о чем-то вполголоса говорят друг другу. В комнате почему-то чувствовался сильный кислотный запах.

— Сядьте, пожалуйста.

Сверкающий Нож привалился спиной к книжному шкафу и окинул нас внимательным взглядом.

Чтобы овладеть собой, Джинни понадобилось заметное усилие.

— Вам не кажется, что вы действуете, как уличные грабители?

— Обстоятельства вынуждают, миссис Матучек.

Джинни закусила губу и кивнула.

— Может, перейдем к делу? — попросил я. Суровая жестокость ненужной маской слетела с лица Сверкающего Ножа.

— Мы осведомлены, что у вашей жены есть определенные подозрения, — сказал он с таким выражением, что подумалось, будто речь идет о его собственной дочери. — Она ведьма и уже все поняла. Но не желает допускать эту мысль, пока есть хоть какая-то надежда, что ответ может быть менее ужасен. Это не обычное похищение.

— Конечно же!

— Подождите. Я сомневаюсь, относится ли вообще данный случай к категории «похищений». Возможно, он выходит за пределы юрисдикции моего Бюро. Однако, как справедливо сказала ваша жена, здесь в большой степени затронуты интересы национальной безопасности. Я свяжусь с Вашингтоном, пусть там решают. В конечном счете — хоть сам президент. А пока мы не должны раскачивать лодку.

Я перевел взгляд с него на Джинни. Снова бесформенный ужас. Снова — не конкретное существо, с которым можно сражаться, а просто обстановка кошмара.

— Пожалуйста… — прошептал я.

Угол рта Сверкающего Ножа быстро и страшно дернулся. Он заговорил ровной бесцветной скороговоркой:

— Мы установили, что вся кровь принадлежит коту. Обнаружены слабые следы ихора, то есть крови сверхъестественного существа. Не сам ихор, но пятна, вероятно возникшие вследствие его воздействия. Больше нам дало изучение оставленных на полу пятен и царапин. Эти отметины мы идентифицировать не смогли, они не принадлежат ни одному из известных нам существ как обычного, так и сверхъестественного мира. И поверьте мне, идентификаторы в нашей конторе хорошие! И еще. Как ни удивительно, судя по внешним признакам, в дом никто не входил. Мы проверили все возможные способы проникновения… и, опять-таки, нам их известно множество. Ничто не сломано, не снято, не просверлено. Нет ни признака воздействия на символы и предметы охраны. Их поля работают на полную мощность, надлежаще настроены, ловушки в порядке, нигде ничего не нарушено. Поэтому никто и ничто не могло пролететь в дымовую трубу, просочиться в щель, материализоваться, пройти сквозь стену. Или чарами заставить присматривающего за ребенком кота впустить его. Столь же многозначителен тот факт, что никто по соседству не видел и не слышал ничего, вызывающего тревогу. Вспомните о так называемом втором зрении сторожевых собак. Вспомните, как быстро распространяется среди них тревога. Появись на вашей улице с враждебными целями какое-нибудь сверхъестественное существо — поднялся бы гам, перебудивший всех на три квартала вокруг. Вместо этого ваши ближайшие соседи сообщили только, что слышали что-то напоминающее шум кошачьей драки…

Помолчав, Сверкающий Нож закончил:

— Наверняка наши знания в области магии неполны. Однако мы знаем достаточно о применении магии в преступных целях, чтобы сказать с уверенностью: никакого насильственного проникновения в дом не было.

— Так что же в таком случае это было? — закричал я.

Вместо него ответила Джинни:

— Это пришло к нам из Адской Вселенной…

— Теоретически это могло быть и существо небесного происхождения. — Сверкающий Нож коротко и натянуто улыбнулся. — Но с философской точки зрения… это исключено. Девочку похитил кто-то из слуг дьявола.

Джинни упала на стул. Ее лицо было безжизненным, руки безвольно лежали на коленях, глаза полузакрыты. Она забормотала, будто в бреду:

— Подменыш прекрасно подтверждает вашу теорию, не так ли? Согласно современной науке, перенос материи из одного пространственно-временного континуума в другой требует соблюдения известных физических законов. Психическое излучение вполне может проникать из континуума в континуум. Отсюда — видения, соблазны, вдохновение и так далее. Тут действует принцип неопределенности. Но к объектам реального мира это не относится. Если осуществляется перенос из одной реальности, из одной Вселенной в другую, необходимо объект переноса заменить другим предметом. В нем должно содержаться точно такое же количество материи. Точно так же должно в точности совпадать на момент переноса и строение обоих объектов…

Лицо Сверкающего Ножа выражало тревогу.

— Сейчас неподходящее время ссориться со Всевышним, — пробормотал он.

— У меня не было и нет такого намерения, — вяло возразила Джинни. — Он всемогущ. Но могущество его слуг ограничено. Для них наверняка легче перенести предмет, не меняя его естественной формы, учитывая, что в нем содержится неисчислимое количество имеющих разную скорость атомов. Гораздо легче обеспечить подобие предмета заменой. Вероятно, то же относится и к обитателям Нижнего Континуума. У них отсутствует творческое начало. По крайней мере, так утверждает петристская церковь. Насколько я понимаю, вероучение иоаннитов включает элементы манихейства. Демон мог перейти из своей Вселенной в любую точку нашего дома, поскольку естественная форма его существования — хаос. Ему для перехода не нужно было ничего, кроме обладающих высокой энтропией грязи, пыли и мусора. Выполнив задуманное, он, вероятно, вернул все это на место. Не исключено, следы этого можно заметить. Я знаю, что во время драки все в доме было перевернуто вверх дном, но было бы полезно произвести лабораторный анализ содержимого помойного ведра, песка для кота и так далее.

Фэбээровец поклонился:

— Мы уже подумали об этом и обнаружили, что содержимое всюду одно и то же.

— О, вы-то как догадались подумать об этом? При таких обстоятельствах… — глаза Джинни раскрылись, и голос ее зазвенел, как медленно вытаскиваемая из ножен шпага: — Наша дочь в Аду, сэр, и мы намерены вернуть ее.

Я подумал о Валерии. Она одна, а вокруг визжащее и кривляющееся нечто, жестокий и безымянный ужас. Она кричит, зовет папу и маму, а они не идут…

Я сидел на кровати, меня окружала ночь, которой не было конца, и слушал доносящиеся с другого конца спальни, будто из опасной пропасти шириной во многие световые годы, слова моей любимой:

— Давайте не будем тратить время на эмоции. Я продолжу дальнейшую реконструкцию случившегося. Если ошибусь — поправьте. Демон (возможно, их было несколько, но я принимаю, что он был один), так вот, демон вошел в наш космос в виде рассеянного скопления материи, но тут же собрался воедино компактной массой. Путем обычной трансформации он принял избранную им форму. Можно принять как истину, что ни Враг, ни любой из его прислужников (если верны утверждения петристов) не стал бы мешать демону и он мог бы принять облик какого-либо реально существующего создания. То, что вам не удалось его идентифицировать, ничего не означает. Это существо могло быть порождено уже забытой мифологией или придумано кем-то, наделенным особо богатым воображением. Может быть, даже на другой планете. Наша семья не особенно набожна. Если бы мы попытались возвести вокруг себя защитную стену из религиозных символов, это было бы лицемерием, а потому оказалось бы бесполезным. Кроме того, несмотря на прежние наши схватки с демонами, мы не ожидали, что один из них вторгнется в обычный пригородный дом, принадлежащий обычной средней семье. В легендах не приводится ни единого подобного случая. Так что вторжению демона ничто не препятствовало. Он располагал всего несколькими фунтами массы. С ним мог бы справиться любой человек, сохранивший присутствие духа. В крайнем случае, обратил бы его в бегство. Демону было бы уже не до выполнения его грязного дела, а мы тем временем успели бы вызвать экзорциста. Но в ту ночь ни одного взрослого человека здесь не было. Свартальф говорить не умеет, а никакого иного средства позвать на помощь у него, очевидно, не было. В принципе, он мог бы одержать победу, но не справился с существом, сплошь состоящим из клыков, когтей, шипов и брони. В конце концов, победив Свартальфа, демон схватил Вэл и унес ее в Нижний Континуум. Предназначенной для обмена массе была придана форма нашей дочери. Я права?

Сверкающий Нож кивнул:

— Полагаю, да.

— Что вы намерены теперь предпринять?

— Честно говоря, сейчас мы не можем сделать много. Мы ничего не можем сделать. Мы не знаем, зачем было совершено преступление. Его мотивов.

— Нам стало известно о них прошлой ночью. Мы приобрели могущественного и опасного врага. Полагаю, что заявления иоаннитов, будто их адепты владеют тайными знаниями, — истина. Эзотерика всегда ассоциировалась не столько с божественным, сколько с дьявольским. Я предлагаю начать поиск с собора.

Лицо Сверкающего Ножа, несмотря на покрывавший его слой краски, явно выразило страдание:

— Я уже объяснил вам, миссис Матучек, когда вы впервые догадались, кто может быть ответственным за преступление, что это очень опасно — предъявить обвинение, не имея серьезных улик. Сейчас сложилась крайне деликатная ситуация. Кто может это понять лучше, чем вы? Мы не вправе допустить новых беспорядков. Кроме того… скажу, не скрывая, — это вторжение, возможно, означает начало чего-то гораздо более страшного. Гораздо более худшего, чем похищение вашей дочери…

Я приподнялся.

— Куда же хуже? — тихо сказал я.

Он не обратил на это никакого внимания. Он понимал, что сейчас главная из нас — Джинни.

— Наши знания об Адской Вселенной практически равняются нулю. Я сейчас выдам вам то, что сохраняется в глубокой тайне, потому что подозреваю, что вы и так докопаетесь до правды на основании незасекреченной информации. Лишь очень немногие из гражданских волшебников знают то, что вы сейчас услышите. Армия предприняла несколько попыток проникнуть туда, в Адскую Вселенную. Успех был не больше, чем у института Фауста триста лет тому назад. Пробыв там считанные минуты, люди возвращались в состоянии крайнего психического шока. И не могли рассказать, что с ними случилось. А записи приборов оказались бессмысленными.

— Если только не принять гипотезу Никельсона, — уточнила Джинни.

— Какую гипотезу?

— Гипотезу, что в той Вселенной пространство-время, в отличие от нашего, является неевклидовым и что его геометрия меняется от точки к точке, — сухо пояснила Джинни.

— А, да, мне говорили, что армейские исследователи пришли к такому выводу… — Он увидел торжество, вспыхнувшее в глазах Джинни. — Черт, ловко вы меня поймали в ловушку! — И опять непреклонным тоном: — О'кей. Вам придется понять, что мы не имеем права действовать вслепую и опрометчиво, когда в действие по непонятным причинам вовлечены неизвестные силы. Результаты могут оказаться катастрофическими. Я намерен доложить обо всем самому директору Бюро. Я уверен, что директор тут же доложит обо всем президенту. И равным образом уверен, что президент прикажет нам не терять бдительности, но, пока мы не узнаем больше, — носа не высовывать…

— А как насчет Стива и меня?

— Насчет вас — все так же. Запомните, если понадобится, с вами свяжутся. Возможно, им нужен выкуп.

— Сомневаюсь. Какой выкуп может потребовать демон?

— Тот, кто наслал демона.

— Повторяю вам, займитесь иоаннитами!

— Займемся. Мы займемся всеми, кто попал в наше поле зрения. Пусть это и не очень разумно, ведь понадобится время.

— А пока что Валерия находится в Аду!

— Если вам понадобится священник для очистки душ, наше Бюро располагает священнослужителями практически всех вероисповеданий. Если хотите, я вызову сюда священника.

Джинни покачала головой:

— Спасибо, не надо. Попросите их, чтобы они помолились за Вэл. Вреда от этого не будет. Правда, сомневаюсь, что это принесет пользу. Но, конечно, никакой священник не может помочь Стиву и мне. Все, что мы хотим, — это получить возможность вернуть свою дочь.

Мое сердце забилось. Оцепенение спало. Я встал.

Сверкающий Нож обхватил себя за плечи руками:

— Я не могу, конечно, допустить этого… хотя вы двое совершили в прошлом почти неправдоподобное. Но ставки сейчас слишком велики, чтобы доверить игру дилетантам. Если вам угодно меня возненавидеть — пожалуйста. Мне будет больно, но, если это послужит вам хоть каким-нибудь утешением… Но я не позволю вам рисковать ни собственной жизнью, ни интересами общества. Вы останетесь здесь. Под стражей…

— Ты! — Я уже почти кинулся на него, но Джинни оттолкнула меня.

— Прекрати, Стив, — жестко сказала она. — Не создавай дополнительных трудностей. Мы — ты и я — сделаем вот что. Если это не помешает следствию, поедим через силу и выпьем сонного зелья. И перестанем дергаться до тех пор, пока не обретем снова способность думать.

Сверкающий Нож улыбнулся:

— Спасибо. Я был уверен, что вы проявите благоразумие. Я пойду потороплю на кухне, так что вы скоро сможете поесть.

Я закрыл за ним дверь. Я весь трясся от ярости.

— Какого черта нужно было разыгрывать этот фарс? — разбушевался я. — Если он полагает, что мы будем сидеть и ждать, пока чиновники изволят прогоготать свое разрешение…

— Тихо. — Она прижала губы к моему уху и зашептала: — Думаешь, эта поганая стража будет для нас что-нибудь значить?

— О-хо-хо! — в первый раз за все время я рассмеялся. В изданных мной звуках не было ни веселья, ни мелодичности, и все же это было нечто вроде смеха…