"Виктор Каннинг. Рука-хлыст" - читать интересную книгу автора

- А мои инструкции?
- Они остаются совершенно теми же. Мы по-прежнему хотим знать, где
сейчас миссис Вадарчи, а вы, vive 1'amour <Да здравствует любовь (фр.)>,
связаны с ней самым непосредственным образом. Просто не отставайте от них,
вот и все, что требуется. Разумеется, когда я поднимусь с этой скамьи, мы
будем вести себя так, будто мы не знакомы. С той лишь разницей, что теперь
мы работаем вместе. Я к вашим услугам, а вы - к моим. Будет прекрасно, если
этот уникальный пример совместного сотрудничества будет первым из многих и
станет развивать и укреплять чувство интернационализма - Постараюсь
способствовать этому, - сказал я, взял конверт и открыл его.
Там лежала сотня новеньких, хрустящих пятидолларовых банкнотов. Я
тщательно пересчитал их, а он наблюдал за мной до тех пор, пока я не поднял
голову и не посмотрел прямо в его холодные агатовые глаза.
- Это ежемесячный гонорар.
- Очень мудро.
Я положил деньги в карман. Теперь, когда мы стали приятелями, я решил
испробовать на нем один старый приемчик.
- Если бы там, наверху, доверяли нам чуть больше, они бы имели лучшие
результаты. Я уже устал работать в темноте.
Шпигель кивнул:
- Мы находимся на слишком низкой ступени пирамиды, чтобы они доверяли
нам. Каким бы делом я ни занимался, я никогда не знал всей правды, мне
давали крошечное количество информации, скажем, процентов пять. Мы как
ломовые лошади - тащим вперед повозку, но на глазах у нас шоры, и мы видим
лишь одну дорогу.
- Вы чертовски правы, - сказал я пылко, поняв, что он расположился ко
мне еще больше, - мы были парой шестерок, ворчащих на своих боссов. В самом
деле, - продолжил я как бы между прочим, - если бы не книга, которую я взял
в машине у Говарда Джонсона, я бродил бы в еще больших потемках. "Пятно
позора", автор - профессор Вадарчи.
- О! - Шпигель усмехнулся. - Необходимое чтиво. Хозяева жизни щелкают
символическим хлыстом. Но давайте не забывать, что за этим безумством часто
стоит...
Он оборвал себя на полуслове, взглянул на меня и улыбнулся. Мы оба
поняли, что он замолчал вовремя. Больше из него мне ничего не выжать. Но из
всего сказанного им в моем мозгу звенели лишь слова "символический хлыст".
Я взял его ротанговую трость, повернул набалдашник и потянул за него.
В руке у меня оказалось тонкое, сверкающее лезвие - оно высунулось с легким
шипением, подобный звук можно услышать, проведя пальцем по шелковому чулку.
- Прелестно, - заметил я.
- Это из Толедо. Я купил ее в Испании в тридцать девятом, когда был
там командиром танковой бригады. Хорошие были времена.
- Я был тогда еще слишком мал, - сказал я.
- Естественно.
Я сунул рапиру обратно, и ее шелковый вздох вызвал у меня некоторую
дрожь.
Шпигель встал, взял трость, поправил панаму и произнес:
- Я приду сюда вечером, чтобы искупаться, - улыбнулся он мне
по-отечески и добавил:
- Мы следим. Вы и я. И мы сотрудничаем. Это хорошее соглашение.